Грядет эпохальное событие! В Думу внесен закон о создании института независимых прокуроров // 01.07.2011 11:36:10 | Российская Газета. http://law.edu.ru/news/news.asp?newsID=14839 (Проект Федерального закона «О коллегии уполномоченных (независимых) прокуроров», внесенный в Государственную Думу членом Совета Федерации председателем профильного Комитета – по правовым и судебным вопросам Лысковым А., размещен на сайте Совета Федерации: http://www.council.gov.ru/inf_ps/chronicle/2011/06/item16884.html)

Вполне себе независимый прокурор

«Прокурор есть живое напоминание закона»?

(что-то такое говаривал А.Ф. Кони)

Архиназаврус (явно в приподнятом настроении): друзья мои, свершилось!

 Грюза (недовольно): Что еще у тебя свершилось? Эрекция, впервые за последние пять лет?

Архиназаврус (не поддаваясь на провокацию): Ты все меня критикуешь за следственный комитет, что якобы влечет принижение статуса прокурора, а мы вот придумали в СФ как поднять статус прокурора на невиданную высоту.

Мышь белая: Батюшка Архиназаврус, и что же Вы скромничаете все – дескать «мы», да «мы»? Поди, сами  все и придумали.

Архиназаврус (с достоинством): Над этим проектом работали лучшие умы СФ, во главе с Лысковым.

Я тоже был там. Но по этическим соображениям (чтобы не давить своим авторитетом) я свое имя снял из числа разработчиков законопроекта.

Грюза: Ага, ну все понятно.

Можешь дальше и не продолжать, я читала статью господина А. Лыскова «От кого не зависит прокурор» // РГ. 2011. 18 мая. № 104/ http://www.rg.ru/2011/05/18/pravo.html, подумала еще, что у него «белочка», но раз это твоих рук дело - все встало на свои места.

Крабби: Вполне себе клоунский проект изложен в данной статье, там даже есть соответствующая содержанию фотография.

Архиназаврус: Позвольте мне продолжить. Так вот.

Возникающие "шероховатости" между прокуратурой и новым Следственным комитетом России в значительной степени возникают потому, что между ними "отсутствует баланс полномочий".

Грюза: Это точно, баланс сил между какими-то центрами власти, элементами которой с одной стороны являются прокуратура, а с другой СК, ФСБ, судя по всему существует.

Демонстративно долго держали в ио Бастрыкина перед тем как назначить председателем СК, потом пришла очередь Чайки томиться в ожидании представления президента.

К разделению властей в правовом государстве эта византийщина отношения не имеет.

В виду известной централизации – это игры царедворцев и с царедворцами.

Хотя декоративные персонажи и камуфляжи создают видимость пристойности и даже солидности этим игрищам (по московским меркам, разумеется).

Крабби: Короче, мы имеем дело с симулякрами демократии.

Мышь: Ой, бесстыдник, какой.

Архиназаврус: Не слушай этого прохвоста. Меня слушай.

Мы (архиназаврусы) последовательно поддерживаем принцип соблюдения баланса полномочий прокурора с одной стороны и следователя с его руководителем - с другой. Хотя, может быть, это кому-то не нравится, но мы свою позицию не скрываем. Когда, например, в течение пяти лет существовала ничем не оправданная монополия прокурора давать согласие на возбуждение уголовного дела следователю и дознавателю, комитет делал все, чтобы этот процессуальный институт был отменен. Он нанес непоправимый вред организации следственной работы, стал препятствием в обучении следователей тому, как расследовать преступления "по горячим следам". Рабочее время следователя непроизводительно расходовалось на получение такого согласия, и этот процесс растягивался, случалось, на месяцы и даже годы. Законодатели пытались изменить такой порядок, но все попытки наталкивались на жесточайшее сопротивление. В конце концов политический разум все же возобладал - вредный институт приказал долго жить.

Однако возникла другая крайность: прокурор теперь вообще лишен права возбуждать уголовные дела, даже если он выявил состав преступлений. Как будто бы в знак отмщения за былую монополию - мол, покрутись прокурор, как это делали следователи. При этом парадоксальной выглядит ситуация, когда прокурор, являющийся государственным обвинителем в уголовном судопроизводстве, возбудить уголовное дело не вправе, но наделен правом отменить постановление о возбуждении дела. И это российское "ноу-хау" происходит на фоне общеевропейского стандарта, где прокуроры возбуждают уголовное преследование лиц, совершивших преступления.

Грюза: Ну это надо же, какое прозрение. Спустя три-то года. Где же Вы были, когда обсуждался проект закона о реформе прокурорского надзора за следствием в 2007 года. Только блеяли как бараны, дескать, инициатива с самого верху.

Содержание правовых отношений прокурора с органом предварительного следствия имеет определяющее значение для формирования досудебного производства в целом. Отечественное досудебное производство по уголовным делам сохранило следственную, т.е. инквизиционную форму. Конечно, крайние черты инквизиционности смягчились, однако родовая ее черта, а именно - доминирующее положение следственного органа, протоколирующего доказательства для суда, вполне прослеживается в современном российском уголовном процессе. В условиях сохранения в прежнем виде следственной формы досудебного производства по уголовному делу, сохранения неравенства сторон в собирании доказательств, инквизиционных положений доказательственного права (гл. 10, 11 УПК) — не может быть реально обеспечено равенство сторон в доказывании.

Следственная форма определяет содержание полномочий компетентных государственных органов, ведущих уголовное дело, и тот предмет, по поводу которого они вступают в отношения друг с другом. Участие в досудебное производство прокурора мало сказывается на позиционировании сторон в деле, но влияет на расстановку сил внутри самой обвинительно-следственной власти. Правовые отношения прокурора, следователя и руководителя следственного органа представляют собой треугольник, вершину которого занимает прокурор, а основание – отношение между следователем и руководителем следственного органа, при этом известной «проводимостью» обладает только отношение прокурора-руководителя следственного органа, отношения прокурора и следователя напрямую затруднены. Что же касается правового отношения двух последних участников, то оно носит императивный характер, т.к. руководитель в полной мере осуществляет властные полномочия в отношении следователя. Внутри следственной власти достаточно четко проводится идея подчинения следователя руководителю, что позволяет сделать вывод не столько о процессуальной самостоятельности следователя, к которой стремился законодатель, но и всего следственного органа.

Процессуальная роль прокурора на предварительном расследовании неоднократно менялась в ходе многочисленных реформ досудебного производства: от хозяина уголовного дела (преследования) до органа надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования. Однако в принципиальном плане на следственную сущность досудебного производства и сущность отношения государства и личности эти изменения влияния не оказывают.

Специфика правовое положение прокурора на предварительном следствии проистекает из незавершенности судебной реформы и неопределенности дальнейшей процессуальной судьбы основных субъектов предварительного производства по делу, призванных раскрывать и расследовать преступления. Двусмысленность современного положения прокурора состоит в том, что прокурор является органом надзора за законностью, а вместе с тем и стороной в деле. Прокурор выступает как орган надзора за исполнением законов следователем, руководителем следственного органа. При этом и прокурор и органы предварительного следствия формально относятся к стороне обвинения и осуществляют функцию уголовного преследования (пункты 45, 47, 55 ст. 5 УПК). Так что теоретически можно говорить о прокуратуре, как главном элементе обвинительной власти государства, что некоторые и делают. Однако надо понимать, что обвинительная власть характеризует устройство и деятельность правительственной, полицейской власти правового государства в условиях разделения властей и состязательного процесса, при сложившихся институтах независимой судебной власти, контроля гражданского общества за государством. Отсутствие этих условий, формальный характер состязательности на досудебном производстве по уголовному делу, следственный формат мешает в полной мере раскрыться потенциалу и прокурора и поднадзорных ему органов, как субъектов обвинительной власти, снижает эффективность уголовного преследования, а вместе с тем и защиту прав и свобод человека и гражданина.

И без того не отличавшаяся четкостью модель обвинительно-следственной власти (по первоначальной редакции УПК РФ) оказалась к настоящему времени еще более расстроенной, смешанной в результате попыток процессуального обособлением следственной власти, ограничения надзорных полномочий прокурора. Незавершенность реформы досудебного производства откладывает свой отпечаток на нестабильный, конфликтный характер правовых отношений прокурора, руководителя следственного органа и следователя.

Архиназаврус: Ну ты нам прямо целую лекцию прочитала.

Не надо умничать. Мы и сами с усами. Понимаем материю не хуже либералов.

Попробуем разобраться, вызывается ли объективной необходимостью перевод отношений между двумя важнейшими государственными институтами в публичную плоскость или за этим стоит нечто другое. И какой государственной процедуры не хватает главе государства для эффективной реализации стратегии модернизации?

Налицо две равновеликие крайности, подтверждающие отсутствие баланса полномочий по отрицательным последствиям для человека и гражданина, его конституционных прав и свобод. Жаль, если понимание этого факта опять произойдет через годы, поломанные судьбы сограждан, отрицательное восприятие государственных правовых институтов избирателями, через неверие населения в справедливость и эффективную защиту государством человека.

И Генеральная прокуратура как государственный институт, предусмотренный Конституцией , и Следственный комитет, созданный на основе конституционной обязанности государства защищать каждого человека от преступных посягательств, призваны быть инструментами государственной власти. Оба института одинаково важны, но их статус различен в силу выполняемых задач. Полномочия прокуратуры значительно шире полномочий следственных органов. Генеральный прокурор и подчиненные ему прокуроры осуществляют надзор за законностью во всех сферах применения законов. К тому же Генпрокуратура ответственна по закону и согласно поручениям президента за координацию борьбы с преступностью. В этом смысле деятельность следственных органов лишь небольшой сектор поднадзорных прокурору сфер. Однако в результате принятых в последние три года изменений законодательства привычный российскому человеку статус прокурора, к которому он вынужден был обращаться со всеми бедами в случае нарушения его прав, существенно скорректирован. В итоге баланса полномочий прокурора и следователя в сфере предварительного следствия нет.

Грюза: Вашими бы устами, да так говорить во время парламентских дебатов при обсуждении ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ  и Федеральный закон «О прокуратуре РФ» 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ и ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ» 6 июня 2007 г. № 90-ФЗ.

А сейчас забегали… раскричались…

Архиназаврус: С 15 января нынешнего года с заявлениями о возбуждении уголовного дела потерпевший от преступного посягательства должен обращаться не к прокурору, а в органы нового Следственного комитета и в следственные органы других ведомств - МВД, ФСБ, наркоконтроля. На мой взгляд, это - несуразица, которая с учетом приобретенного практического опыта со временем будет изменена.

Равные по важности государственные институты предстают перед обществом не абстрактно, а в действиях конкретных исполнителей. Отсюда возникает великий соблазн выяснить, кто главнее - прокурор или следователь со своим начальником.

Как юрист, я твердо убежден в том, что монополии в весьма чувствительной сфере правоотношений в области защиты прав и свобод человека и гражданина не должно быть.

Грюза: Ну что Вы говорите?

Благодарные россияне воздвигнут Вам памятник за то, что Вы печетесь об их правах.

Архиназаврус: Что еще помимо изменения законодательным путем объема полномочий могло бы уравновесить практику взаимодействия Генпрокуратуры и Следственного комитета?

Все присутствующие хором: И что же?

Архиназаврус: Вот я к этому и клоню с самого начала.

Грядет эпохальное событие! В Думу внесен закон о создании института независимых прокуроров // 01.07.2011 11:36:10 | Российская Газета. http://law.edu.ru/news/news.asp?newsID=14839 (Проект Федерального закона «О коллегии уполномоченных (независимых) прокуроров», внесенный в Государственную Думу членом Совета Федерации председателем профильного Комитета – по правовым и судебным вопросам Лысковым А., размещен на сайте Совета Федерации: http://www.council.gov.ru/inf_ps/chronicle/2011/06/item16884.html)

Согласно законопроекту, коллегия уполномоченных прокуроров состоит из 17 человек, назначаемых на семь лет и имеющих статус заместителей генпрокурора. Члены коллегии назначаются на должность Советом Федерации. По пять кандидатур в члены коллегии представляют, соответственно, президент, СовФед и Госдума. Уполномоченный по правам человека в РФ имеет право выдвинуть две кандидатуры в члены коллегии. Документ предусматривает, что коллегия уполномоченных прокуроров входит в систему органов прокуратуры и осуществляет свою деятельность по предложениям президента РФ и Федерального Собрания. "Разработать такой законопроект стало необходимым из-за отсутствия в иерархии госинститутов необходимых правовых процедур и механизмов, способных обеспечить объективное расследование в отношении высших должностных лиц госвласти и генпрокурора, когда требуется коллективный профессиональный опыт, позволяющий квалифицированно отделить действия, содержащие признаки преступлений, от действий, влекущих политическую ответственность", - заявил его разработчик Лысков.

Стало быть мы рискнули реанимировать идею, предложенную мною более пяти лет назад в соавторстве с другими коллегами - создании в России института независимого прокурора (коллегии уполномоченных прокуроров), кто по заданию президента страны или Федерального Собрания мог бы осуществить проверку и дать правовую оценку действиям высших должностных лиц, включая Генпрокурора и главу Следственного комитета. Такой институт стал бы хорошим средством повышения ответственности высших должностных лиц, действенного парламентского контроля за их деятельностью.

В иерархии государственных институтов сейчас нет правовых процедур и механизмов, способных обеспечить объективное расследование в отношении высших должностных лиц, когда помимо специальных знаний требуются коллективный профессиональный опыт и навыки, позволяющие квалифицированно отграничить деяния, содержащие признаки преступлений, от действий, влекущих политическую ответственность.

Особенно важным представляется расширение возможностей главы государства по устранению причин и условий межведомственных противоречий, террористических актов с массовой гибелью людей и бездействия должностных лиц, не обеспечивших безопасность граждан. Президент не должен заниматься примирением лидеров важнейших правоохранительных структур, что называется, в ручном режиме. Под его управлением должен быть своеобразный "дамоклов меч", висящий над головой любого, кто вопреки интересам государства руководствуется личными или ведомственными амбициями.

Как показывает опыт, расследования, которые проводились в отношении бывших Генпрокурора и человека, исполнявшего эти обязанности, заведомо не могли обеспечить объективность расследования, потому что их проводили ранее назначенные подчиненные прокуроры и следователи. Достаточно напомнить, что согласно уголовно-процессуальному закону, являясь потенциальными свидетелями, эти подчиненные должны были выносить постановления о самоотводе. Более того, обстоятельства, изложенные в средствах массовой информации, как, например, результаты журналистских расследований относительно деятельности одного из бывших руководителей правительства, не получили публичной правовой оценки в силу отсутствия независимого уполномоченного государственного органа.

Предлагаемый проект федерального закона о независимом прокуроре позволит обеспечить конституционный принцип равенства граждан перед законом независимо от занимаемого положения в обществе и государстве, создать институт по предупреждению предпосылок развития политического экстремизма, основанного на эксплуатации так называемого лозунга о неприкасаемости элиты государственной власти.

Институт независимого прокурора (коллегия уполномоченных прокуроров) мог бы состоять из 17 членов, назначаемых на 8 лет и имеющих статус заместителей Генерального прокурора. Независимые прокуроры должны назначаться на должность и освобождаться Советом Федерации, как органом, ответственным за формирование института Генерального прокурора. При этом по 5 кандидатур могли бы представлять соответственно президент страны, Совет Федерации и Государственная Дума. Еще две кандидатуры мог бы иметь право выдвинуть Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации.

К полномочиям независимых прокуроров целесообразно отнести рассмотрение сообщений о преступлениях и предварительное расследование обстоятельств о деяниях, содержащих признаки преступлений, совершенных в период исполнения служебных обязанностей отстраненными от должностей главы государства, председателей Совета Федерации и Госдумы, главы правительства, председателей Конституционного, Верховного и Высшего Арбитражного судов, Генпрокурора, председателей Следственного комитета и Счетной палаты, Уполномоченного по правам человека, председателей Центробанка и Центральной избирательной комиссии. В их компетенцию войдут также рассмотрение по предложению Совета Федерации или Государственной Думы материалов парламентских расследований и дача заключений на предмет наличия в них сведений о деяниях, содержащих признаки преступлений, проведение по предложению президента, Совета Федерации или Государственной Думы проверок на соответствие действующему законодательству РФ деятельности Генпрокурора и председателя Следственного комитета. В случае отсутствия в производстве уголовных дел о преступлениях в отношении названных должностных лиц по предложению президента осуществление предварительного расследования деяний, содержащих признаки преступлений, в отношении руководителей министерств и ведомств, подчиненных главе государства, также может осуществлять независимый прокурор. В период деятельности на него должны распространяться установленные законом меры правовой и социальной защиты.

Актуальность такого института велика, исходя из складывающейся в обществе ситуации. Объединение людей в государство, по философскому определению русского мыслителя И.А. Ильина, осуществлено с целью обеспечения их безопасности.

Грюза: Может вы предложите еще институт независимых судей создать?

И их тоже Советом Федерации избирать?

А может создать следующие инстанции:
- независимый контроль за следователями и прокурорами;
- дважды независимый надзор за контролем;
- трижды независимый комитет по координации контроля и надзора;
- четырежды независимый омбудсмен правовой регламентации следственно-надзорных отправлений в режиме он-лайн.

Кстати, Ильин этот, на которого так любят ссылаться наши властители сочувствовал фашистам.

Червь: М-да. Инициатива вполне в стилистике СФ в целом и его отдельно взятых представителей.

Мышь: А я считаю, что данная инициатива очень своевременная, правильная. Очень созвучно инициативе Прохорова – прокуроров избирать. По словам Прохорова (ух, красавчик!), необходимо передать большинство федеральных полномочий, и возвратить выборность мэров Москвы и Санкт-Петербурга. Избирать стоит и на «низовом уровне» — глав полиции, судов, прокуроров и сборщиков налогов.  /Правые выбрали бога http://news.rambler.ru/10311198/

Червь: А в моем представлении СФ - это даже не фиговый листок на могучих чреслах верховной власти, а какой-то лишайник что ли.

Общественная палата, теперь пучок независимых прокуроров. Что за порнография? И еще платить за все это. Лучше их честная диктатура, как в КНР.

 Кстати, очередной прохоровский проект - пиарход, чтобы запудрить мозги избирателям. Болтовней, демагогией замазать проблемы.

Крабби: Особую пикантность этой инициативе придает разворачивающий скандал в прокуратуре Московской области. В него как ужасающую воронку втягиваются все новые и новые жертвы. Начали шататься самые высокопоставленные фигуры в Генпрокуратуре.

Обстановка в Генпрокуратуре после попытки самоубийства Сизова, как говорят, истерическая. http://www.rg.ru/2011/07/06/sizov-site.html

Эхо выстрела из табельного ПМ в одном из кабинетов Генпрокуратуры на Большой Дмитровке громом отозвалось в других кабинетах разных правоохранительных ведомств. Причем похоже, что раскаты этого грома могут вызвать самую непредсказуемую реакцию в среде высокопоставленных чиновников в погонах.

И первый вопрос, который всплывает в такой ситуации автоматически: прокурор - не тургеневская девица с нежной душой. Что должно было произойти такого, что заставило серьезного профессионала, а Сизов считается именно таким, не найти другого выхода из ситуации, кроме как пустить себе пулю в рот? Проще говоря, это было личное несчастье или служебные проблемы?

Ведь не секрет, что именно высокопоставленные сотрудники Генпрокуратуры опротестовывали все без исключения возбуждения уголовных дел на фигурантов дела о подпольных казино. Они же были категорически против, чтобы их бывшие работники сотрудничали со следствием, и официально это запретили. Может, и прокурора Сизова просили найти нарушения у оперативников, а он их не находил? А еще знал, что будут делать оперативники, и молчал по долгу службы? Если смотреть на трагедию с позиций таких предположений, то это явно чрезвычайное происшествие становится чуть ли не символическим.

Червь: В США прокуроров избирают, в Италии есть прокурор футбольной лиги.

Да мало ли еще чудес на свете.

Только в современной России востребован только один вид прокуроров – карманный.

Что вполне доказывается назначением на новый срок – Ю.Я. Чайки. Вот идеальный российский прокурор: никуда не лезет, но лезет только туда, куда ему указывают. Причем отрабатывает свой номер с адской исполнительностью, заставляя и своих подчиненных выкладываться по полной.

Толку нет.

Именно под его руководством институт прокуратуры осуществил очередной этап деградации.

Создается ощущение, что в правоохранительной системе создана калька со структуры общества, с его чудовищным неравенством. Судьи у нас это небожители (начиная с районного уровня), прокуроры – это полубоги, следственный комитет, ФСБ – герои, ну а милиция, то бишь полиция – это самые низы.

В верхние слои можно попасть только по родственным связям, по блату, или за большие деньги.

Отношение высших элементов к низшим – барское, презрительно-равнодушное.

Появилась целая генерация молодых прокуроров, которые понятия не имеют  о следственной работе, не провели ни одного следственного действия, а надзирают за процессуальной деятельностью следователей, дознавателей.

Если прокуроры старой закалки еще какую-то пользу приносят, то у молодых кроме фанаберии нет ничего.

Профессиональный уровень прокуроров в сфере уголовного преследования упал. Вот  что расцветает пышным цветом так это общий надзор. Иными словами крышевать бизнес. Что со всей очевидностью продемонстрировали подмосковные прокуроры.

Крабби: Я тут на протяжении полугода подменял профессуру на занятиях по повышению квалификации сотрудников БЭП. Разговор частенько заходил о взаимоотношениях с прокурорами.

Самое мягкая характеристика даваемая прокурорским: «ссучившиеся» или ослы, или одновременно и то и другое.

Здесь не инициативы по созданию очередного клоунского института нужны. Прокуратура как ее сейчас не реформируй, какие полномочия не давай без системных изменений  в устройстве власти ничего не сделает.

Необходима жесткая позиция политической власти, которая найдет в себе силы и решиться на бескомпромиссные меры по исполнению ряда международных конвенций в борьбе с коррупцией, сокращению списка лиц, неприкасаемых от уголовного преследования, законодательного принятия расширенного применения санкции конфискации имущества. Конфискация, которая позволит изымать имущество, когда его размер явно не соответствует законным источникам доходов. Опубликованные сведения о доходах и имуществе депутатов и сенаторов, чиновников и государственных служащих верхних эшелонов власти, полностью исключают возможность обеспечения конституционного принципа равенства граждан перед законом. Правоохранительная система государства в российской модели, будет работать настолько продуктивно и полезно, насколько это необходимо действующей власти и никогда не будет работать против нее.