На правах рукописи

 

 

КОЛЕСНИК Вероника Вячеславовна

ДОСУДЕБНОЕ СОГЛАШЕНИЕ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ СТОРОН
В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ:
ДОКТРИНА, ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ТЕХНИКА, ТОЛКОВАНИЕ И ПРАКТИКА

  

Специальность: 12.00.09 – уголовный процесс

 АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

  Нижний Новгород – 2013

Работа выполнена в Ростовском институте защиты предпринимателя.

 

Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор, Александров Александр Сергеевич

Официальные оппоненты:     Марфицин Павел Григорьевич, доктор юридических наук, профессор, Нижегородский государственный университет им Н.И. Лобачевского, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики;

Головинская Ирина Викторовна, доктор юридических наук, профессор, Владимирский юридический институт ФСИН России, профессор кафедры уголовно-процессуаль­ного права

Ведущая организация:  Башкирский государственный университет

Защита состоится 26 декабря 2013 года в 12.00 на заседании диссерта­ционного совета Д 203.009.01 на базе Нижегородской академии МВД России по адресу: 603144, г. Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, д. 3. Зал ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижегородской академии МВД России.

Автореферат разослан 22 ноября 2013 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат юридических наук, доцент                                   Миловидова М.А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

 

Актуальность темы диссертационного исследования. Процесс дифференциации уголовно-процессуальных форм российского уголовного судопроизводства вышел на новый уровень, на котором появляются такие формы, которые выражают качественно иное содержание отношений государства и личности. Не только утилитарные соображения удобства, экономии и быстроты действий публичной власти обусловили появление уголовно-процессуальной формы, предусмотренной главами 40–401 УПК РФ. Она стала закономерным результатом преобразований нашего права в сторону демократизации, развитием конституционного положения об обязанности государства соблюдать права и свободы человека (ст. 2 Конституции РФ). Ведь в ней получило признание то, что ранее было совершенно немыслимым: обвиняемый может быть субъектом договорных отношений с уголовной юстицией.

Разумеется, нельзя не отдавать должного тем обычно выделяемым достоинствам института досудебного соглашения, а именно: он (1) повышает эффективность противодействия наиболее опасным видам преступности, (2) удешевляет уголовную юстицию, (3) сокращает сроки и пр. Но все это вторичные признаки по отношению к его первичной и коренной черте, а именно: это сделка равноправных субъектов, хотя находящихся в неравных обстоятельствах; она выгодна обоим контрагентам, хотя обвиняемый выполняет обязательства, порожденные совершенным им преступлением.

Проникновение частного, диспозитивного начала в публично-правовую плоскость, где традиционно доминировало государство в лице его компетентных органов, отношения с которыми строились по императивно-правовой схеме, оказало существенное влияние на тип процесса, его структурную перестройку. Однако имеет место и обратное влияние следственной формы на институт досудебного соглашения о сотрудничестве. Издержки, как доктринального толка, так и законодательной техники, а также перекосы в толковании и применении этого института связаны с пережитками следственной идеологии и практики.

Во многом актуальность научного анализа института досудебного соглашения о сотрудничестве обусловлена обострением борьбы состязательной и следственной идеологий. Наше право проходит период турбулентности, неопределенности, когда возможен поворот, как в сторону состязательности, так и назад – к инквизиционным порядкам. Как известно, предпосылки к этому наметились[1]. Если так, то существует вполне реальная угроза превращения института досудебного соглашения в орудие фабрикации заказных уголовных дел, то есть в модернизированный вариант (с использованием полиграфа лжи) «царицы доказательств» инквизиционного процесса.

Институт досудебного соглашения находит все более широкое применение на практике, но вот качественные показатели не внушают оптимизма. По данным Судебного департамента при Верховном суде России[2], за первое полугодие 2013 года число дел, по которым были заключены досудебные соглашения о сотрудничестве, выросло в полтора раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. За 6 месяцев текущего года осуждено 1 594 лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, еще в отношении 140 подсудимых уголовные дела были прекращены. Однако пока по делам об организованной преступности (ст. 208, 209, 210 УК РФ) соглашения заключаются редко: за 6 месяцев 2013 года было заключено 52 соглашения и осуждено 45 преступников. Еще реже применяется этот инструмент по делам о взяточничестве: за получение взятки был осужден 21 человек, заключивший досудебное соглашение. Все это говорит о том, что потенциал анализируемого уголовно-процессуальный института пока не реализован в должной мере и не оправдывает возлагавшихся на него законодателем надежд. Проблема, очевидно, носит системный характер и для ее решения необходима структурная перестройка всего правового механизма публичного уголовного преследования.

Только при одном непременном условии – состязательности сторон и независимости судебной власти возможно наполнение уголовно-про­цессуальной формы досудебного соглашения о сотрудничестве реальным правовым содержанием, не искажающим законность, гармонизирующим интересы правосудия и личности. Поэтому дальнейшее развитие института досудебного соглашения о сотрудничестве видится в контексте реформы досудебного производства, но также и иных процессуальных институтов, в том числе институтов формулирования и выдвижения обвинения, изменения обвинения (в худшую сторону), доказательственного права и пр.

Таким образом, актуальность темы исследования определяется с идеологической стороны необходимостью отстаивания либерально-демокра­тических – состязательных позиций в отечественной науке. В теоретическом плане злободневность темы обусловлена потребностью разработки доктрины, сочетающей традиционную теорию единства и дифференциации уголовно-процессуальных форм с теорией договора (сделки). С научной и практической точки зрения актуализируют тему и разъяснения Пленума Верховного Суда РФ[3], которые создали новый смысловой контекст для толкования и понимания норм глав 40, 401 УПК РФ.

Степень научной разработанности темы обусловлена относительной новизной института, предусмотренного главами 40–401 УПК РФ. Хотя имеющее для этой темы методологическое значение учение о единстве и дифференциации уголовно-процессуальных форм имеет давнюю традицию в отечественной науке и представлена трудами многих выдающихся ученых, в том числе Н.С. Алексеева, В.Д. Арсеньева, А.Д. Бойкова, А.П. Гуляева, Л.Д. Кокорева, Р.Д. Рахунова, В.Т. Томина, А.В. Свиридова, Ю.К. Якимовича и др. Теоретичес­кие предпосылки для понимания института досудебного соглашения о сотрудничестве имеются в некоторых исследованиях, посвященных особому порядку судебного разбирательства, в которых он трактовался как разновидность прос­той сделки о признании уголовного иска. Это работы А.С. Александрова, И.А. Александровой, И.В. Круглова, А.А. Кухты, А.Ф. Кучина, А.Г. Смолина и др.

Собственно проблематику досудебного соглашения затрагивали в своих трудах А.С. Александров, А.А. Александрова, Н.Н. Апостолова, О.Я. Баев, М.А. Баранова, Л.В. Брусницын, Д.Н. Великий, И.В. Головинская, М.М. Головинский, С.В. Зуев, К.Б. Калиновский, С.А. Касаткина Ж.К. Конярова, Н.В. Лантух, Т.Г. Николаева, С.Б. Погодин, Е.А. Редькина, Н.Ю. Решетова, А.П. Рыжаков, А.В. Смирнов, О.Н. Тисен, И.В. Ткачев, А.Г. Халиулин, А.С. Шаталов, С.Д. Шестакова и др.

Данной теме было посвящено несколько диссертационных исследований: Ю.В. Кувалдиной (Самара, 2012),  Г.В. Абшилавы (Москва, 2012), А.В. Боярской (Томск, 2012), А.В. Руновского (Москва, 2012), М.М. Головинского (Владимир, 2011), Т.В. Топчиевой (Санкт-Петербург, 2013), Н.С. Костенко  (Волгоград, 2013), Иванова А.А. (Челябинск, 2013). Все они стали важным подспорьем для выработки авторских позиций по поводу объяснения отдельных элементов института досудебного соглашения о сотрудничестве. Однако в отличие от других авторов, ранее  проводивших исследования по данной теме, диссертантом, во-первых, предлагается свой оригинальный подход к объяснению природы досудебного соглашения о сотрудничестве, во-вторых, акцент делается на критике ряда положений постановления Пленума Верховного Суда РФ № 16, в-третьих, впервые делается комплексный анализ особенностей производства по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, на всех стадиях уголовного процесса, включая судебно-контрольные стадии в их обновленном правовом формате.

Объектом исследования являются уголовно-процессуальные отношения между участниками производства по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Предмет исследования составляют нормы, регулирующие производство по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, практика применения уголовно-процессуальных норм, входящих в институт досудебного соглашения о сотрудничестве, научные разработки по данной проблематике.

Цель и задачи исследования. Цель исследования состоит в развитии учения о договорной природе досудебном соглашении о сотрудничестве и выработке научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию законодательной техники выражения этой сущности в конкретных нормативно-правовых предписаниях, а также правильному толкованию норм, входящих в институт досудебного соглашения о сотрудничестве в уголовном процессе.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

– формулирование на основе сравнительного анализа доктринальных исследований авторской позиции относительно правовой природы института досудебного соглашения о сотрудничестве в уголовном процессе;

– выяснение познавательных возможностей учения о дифференциации уголовно-процессуальных форм для объяснения генезиса института досудебного соглашения в российском уголовно-процессуальном праве;

– выявление дефектов законодательной  техники в формулировании правовых предписаний, регулирующих порядок производства по уголовному делу, по которому заключено досудебного соглашения о сотрудничестве, на всех стадиях уголовного процесса;

– обобщение опыта применения норм позитивного права, регулирующих производство по делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве;

– разработка предложений по повышению эффективности применения института досудебного соглашения при противодействии преступности;

– развитие аргументации в пользу трактовки института, предусмотренного главой 401 УПК РФ, как сделки о признании обвинения, сопряженной с договором о досудебном сотрудничестве сторон;

– выработка предложений по совершенствованию законодательства, регламентирующего производство по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Методика и методология исследования. Методологическую основу исследования составляют общенаучные (диалектический и логический методы познания), а также частнонаучные методы получения новых научных знаний (нормативно-догматический, исторический, сравнительно-правовой, статистический, социологический).

Нормативной базой исследования является Конституция Российской Федерации, общепризнанные нормы и принципы международного права, действующее уголовно-процессуальное, уголовное законодательство, подзаконные нормативные правовые акты, решения Конституционного Суда Российской Федерации, руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Теоретическую основу исследования составили научные разработки в области теории права и науке уголовного процесса, имеющие отношения к теме исследования.

Эмпирической базой исследования являются статистические данные региональной и общероссийской следственной, прокурорской и судебной практики,  а также материалы 86 уголовных дел, результаты социологического опроса 112 следователей, 103 сотрудников прокуратуры, 123 судей, 89 адвокатов. Сбор эмпирических данных осуществлен в ряде субъектов Рос­сийской Федерации: Владимирской, Ростовской, Нижегородской областях; городах Москве и Санкт-Петербурге.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые предпринята попытка дополнить учение о дифференциации уголовно-про­цессуальных форм другими теоретическими подходами, в том числе теорией конвергенции, концепцией сделки о признании уголовного иска, учением о договоре, что привело к созданию доктринального проекта, по-новому объясняющему природу института досудебного соглашения о сотрудничестве. Впервые проведен комплексный анализ особенностей производства по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, во всех стадиях процесса. Сделаны выводы, выходящие за рамки института судебного соглашения и затрагивающие организацию досудебного производства по уголовным делам, а также производство в некоторых судебных стадиях.

Отвечают критерию новизны следующие положения: доктринальная характеристика института досудебного соглашения о сотрудничестве как сделки о согласии с обвинением и сотрудничестве обвинительно-следст­венными органами; совокупность аргументированных, сверенных с правовой действительностью и позициями высших судов России, а также ЕСПЧ предложений по совершенствованию института досудебного соглашения о сотрудничестве.

На защиту выносятся следующие научные положения:

1. Институт досудебного соглашения о сотрудничестве может считаться результатом дифференциации уголовно-процессуальных форм как одно из закономерных явлений развития уголовно-процессуального права. Однако в его природе присутствует договорная составляющая (сделка), которая заставляет сделать вывод о качественно новом уровне дифференциации уголовно-процессуальных форм: в этом процесс проявилась новая тенденция по проникновению частного, диспозитивного начала в публично-правовую сферу. Поэтому это не просто дифференциация традиционной (следственной) формы (ее упрощение), но появление качественно иной – договорной модели отношений государства с обвиняемым определяют правовую сущность соглашения сторон о признании обвиняемым обвинения и оказания им содействия органам уголовной юстиции.

2. Досудебное соглашение о сотрудничестве с несовершеннолетними лицами запрещено; участие законного представителя, обвиняемого в делах данной категории также исключено, поэтому следует убрать упоминание об этом участнике уголовного процесса из всех норм, регулирующих процедуру досудебного соглашения о сотрудничестве, ибо это только вводит в заблуждение правоприменителей.

3. Досудебное соглашение о сотрудничестве может быть заключено одновременно с несколькими обвиняемыми в совершении одного преступления или нескольких преступлений, но не со всеми ними вместе. Недопустима практика выделения уголовных дел в отношении каждого из обвиняемых в совершении преступления (преступлений) с последующим заключением с каждым из них по всем делам досудебных соглашений с тем, чтобы в последующем они выступали свидетелями обвинения друг против друга и одновременно пользовались бы мерами поощрения, предусмотренными частями 2, 4 статьи 62 УПК РФ, то есть происходило бы своего рода «перекрестное субсидирование».

4. Допустимо заключение досудебного соглашения, во-первых, с обвиняемым с целью изобличения и уголовном преследовании участников иных преступлений как связанных с преступными деяниями, за которые он привлекается к уголовному преследованию, так и непосредственно не связанных с ними, во-вторых, с обвиняемым, оказавшем содействие в розыске имущества, полученного преступным путем; оказания содействия в доказывании преступного происхождения имущества, находящегося в собственности иных лиц и изъятии этого имущества.

5. Потерпевший (его законный представитель, представитель) в ходе досудебного производства не вправе обжаловать как сам факт заключения досудебного соглашения, так и его содержание, условия, обязательства сторон, равно как и способы и результаты его реализации. Вместе с тем, в ходе предварительного расследования предметом жалоб потерпевшего в порядке статьи 125 УПК РФ могут быть процессуальные действия, решения или бездеятельность правоохранителей, если потерпевший докажет или (1) их неправомерность, повлекшую причинение ему конкретного имущественного вреда, или (2) их незаконность. В суде потерпевший, пользуясь правами стороны обвинения, вправе обжаловать досудебное соглашение как по сути, так и в части его отдельных элементов и возражать против рассмотрения дела в особом порядке. Позиция потерпевшего как сообвинителя может быть учтена судом, если тот докажет, что (1) досудебное соглашение противоречит интересам правосудия, (2) смягчение ответственности подсудимому или прекращение дела будет несправедливым, (3) имели место существенные нарушения уголовно-процессуального закона при ведении дела, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

6. Гражданского иска по делам данной категории не должно быть, этот институт не вписывается в идеологию и параметры процедуры, предусмотренной главой 401 УПК РФ. Надо на законодательном уровне запретить заявлять гражданский иск по данной категории уголовных дел. Возмещение вреда потерпевшему по данной категории уголовных дел должно осуществляться государством.

7. В случае прекращения досудебного соглашения о сотрудничестве сторона обвинения не вправе ссылаться в суде как на доказательства на документы, в которых обвиняемый подтверждал свою причастность к совершению преступления: ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, досудебное соглашение о сотрудничестве и пр.

8. Предварительные слушания по делу, направленному в суд с представлением прокурора о рассмотрении дела в особом порядке, могут проводиться по решению суда только в случаях, предусмотренных пунктами 1, 2, 3 части 2 статьи 229 УПК РФ, а также если при изучении судом уголовного дела от обвиняемого, его защитника поступят жалобы на представление прокурора (ст. 3175 УПК РФ), которые ставят под вопрос возможность рассмотрения дела в особом порядке.

9. В судебных стадиях единственно приемлемым вариантом продолжения судопроизводства по делу в случае прекращения досудебного соглашения о сотрудничестве будет возвращение уголовного дела прокурору (ст. 237 УПК РФ). Только таким образом можно с одной стороны обеспечить интересы правосудия, которые могут заключаться в проведении дополнительного следствия и предъявления обвиняемому нового, более тяжкого обвинения, а с другой стороны это наиболее полно гарантирует права участников, заинтересованных в исходе дела – через выполнением требований статей 215–218 УПК РФ, регулирующих порядок окончания предварительного следствия и позволяющих сторонам подготовиться к судебному спору. В том числе предлагаемый порядок нужен для обеспечения права обвиняемого на заявление ходатайства о рассмотрении его дела судом с участием присяжных заседателей или в особом порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, равно как и других прав, предусмотренных статьей 217 УПК РФ.

10. Постановление о прекращении уголовного дела, вынесенное в рамках особого порядка судебного разбирательства по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, может быть обжаловано в вышестоящий суд по любому основанию, в том числе в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

11. Суд апелляционной инстанции, несмотря на запрет обжалования обвинительного приговора, постановленного в порядке статьи 3177 УПК РФ, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, может подвергнуть сомнению справедливость этого приговора, а также прийти к выводу о существенном нарушении УПК РФ при заключении и реализации досудебного соглашения о сотрудничестве. В случае установления судом апелляционной инстанции фактов невыполнения подсудимым условий досудебного соглашения, введения в заблуждения органов следствия и суда, он вправе признать неправомерным смягчение ему наказания в порядке, предусмотренном частью 5 статьи 3177 УПК РФ и возвратить уголовное дело прокурору. Аналогичное решение им принимается в случае обнаружения невыполнения требований статьи 3175 УПК РФ.

12. При обнаружении несоблюдения условий для заключения досудебного соглашения или при подаче ходатайства обвиняемым о рассмотрении дела в особом порядке, а также других обязательных условий (предусмотренных статьями 314–315 УПК РФ или частью 2 статьи 3176 УПК РФ), а тем более при отказе подсудимого от признания вины; равно как и при появления причин для сомнений в обоснованности обвинения и справедливости обвинительного приговора (решения о прекращении уголовного дела), суд апелляционной инстанции по собственной инициативе вправе приступить к переоценке договоренностей, достигнутых сторонами в ходе предшествовавшего производства по уголовному делу в особом, сокращенном порядке. В случае негативной оценки досудебного соглашения и его правовых последствий, суд апелляционной инстанции, не будучи способен исправить нарушения, может ставить вопрос только об отмене приговора и направлении дела в суд первой инстанции для нового рассмотрения (ст. 28922 УПК РФ) либо с возвращением уголовного дела прокурору.

13. Суд кассационной, равно как и суд надзорной инстанции, будучи связан требованием о проверке только законности судебного решения, вступившего в законную силу, тем не менее также отвечает за соответствие приговора справедливости. В тех случаях, когда сторонами ставится вопрос о существенных нарушениях закона, сопровождавших заключение досудебного соглашения о сотрудничестве, последующее производство по делу в стадии предварительного расследования и судебных стадиях, приведших к вынесению в особом порядке неправосудного обвинительного приговора или к прекращению уголовного дела, то суд кассационной инстанции вправе отменить эти решения и направить дело в суд первой инстанции или возвратить его прокурору. В подобных ситуациях действует часть 3 статьи 40115 УПК РФ, согласно которой приговор, определение, постановление суда и все последующие судебные решения отменяются с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в части первой статьи 237 УПК РФ. Если же имели место неправильное применение уголовного закона или нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела и сделавшие незаконными судебные акты (ст. 40115 УПК РФ), искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта пра­восудия (ст. 4016 УПК РФ), при том, что эти «существенные» нарушения исправимы в ходе кассационного производства, то суд кассационной инстанции изменяет обвинительный приговор, внося в него соответствующие коррективы.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что на основе полученных результатов автором обоснована оригинальная позиция, позволяющая в значительной степени расширить научную базу и объем знаний об институте досудебного соглашения о сотрудничестве, которые вместе представляют новое крупное научное достижение в области уголовно-про­цессуального права. В результате творческого осмысления доктрины дифференциации уголовно-процессуальных форм и других научных подходов сформулирован авторский подход к пониманию природы института досудебного соглашения о сотрудничестве. Результаты научного анализа позволили  сделать предложения по модернизации не только процедуры заключения и исполнения соглашения о сотрудничестве, но и отдельных уголовно-процессуальных порядков.

Разработка в диссертации доктринальных основ досудебного соглашения о сотрудничестве сочеталась с определением и решением проблем законодательной техники, толкования и применения норм, регулирующих досудебное соглашение о сотрудничестве в уголовном процессе.

Практическая значимость исследования обусловлена рядом положений диссертации, направленных на расширение альтернативных, договорных способов разрешения уголовно-правовых споров, рационализацию деятельности правоохранительных органов и в связи с этим совершенствование как самого вида указанной уголовно-процессуальной деятельности, так и отдельных ее элементов.

Сформулированные научные положения, выводы и рекомендации по проблемам производства по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, могут быть использованы при совершенствовании уголовно-процессуального законодательства, в правоприменительной деятельности правоохранительных органов, в научной деятельности.

Апробация работы и внедрение результатов исследования. Теорети­ческие положения и выводы, содержащиеся в диссертации, нашли отражение в учебно-практическом пособии, а также в 6 научных статьях, в том числе 5 из них в рецензируемых научных журналах.

Апробация и внедрение результатов исследования осуществлялись в течение ряда лет в различных формах: в научно-педагогической деятельности автора диссертации, при чтении лекционных курсов по дисциплинам «Уголовный процесс»; путем внедрения основных результатов диссертационного исследования в учебный процесс НОУ ВПО «Ростовский институт защиты предпринимателя» и Нижегородской академии МВД России.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 6 параграфов, заключения, списка использованных правовых источников и научной литературы.

 

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

 

 

Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность и степень разработанности; формулируются цели и задачи диссертационного исследования; определяются его объект и предмет; характеризуются теорети­ческая и практическая значимость работы, методологические основы и методы исследования, эмпирическая база; раскрываются научная обоснованность и достоверность результатов исследования; рассматривается научная новизна; формулируются положения, выносимые на защиту; приводятся сведения об апробации и внедрении результатов исследования, о структуре диссертации.

Первая глава «Доктринальный анализ правовой сущности и назначения досудебного соглашения сторон о сотрудничестве в уголовном процессе» состоит из двух параграфов, в которых проводится доктринальный анализ проблемы сущности уголовно-процессуального института досудебного соглашения о сотрудничестве.

В первом параграфе «Сущность уголовно-процессуального института, предусмотренного главой 401 УПК РФ, в свете учения о единстве и дифференциации уголовно-процессуальной формы» анализируется учение о дифференциации уголовно-процессуальной формы и предлагается дополнить его рядом альтернативных идей в связи с необходимостью объяснения природы досудебного соглашения о сотрудничестве.

В начале параграфа анализируются основные положения сторонников теории о единстве и дифференциации уголовно-процессуальных форм. Предпринимается попытка оценить их возможности для объяснения при­роды института досудебного соглашения о сотрудничестве. Делается вывод об отсутствии целостной концепции в рассматриваемой теории, хотя в ней есть безусловно правильные положения о том, что дифференциация форм не сводится к юридико-технической стороне, а тем более к «упрощенчеству»; необходимо нахождение баланса между удешевлением и рационализацией уголовного судопроизводства, с одной стороны, и сохранением и даже упрочнением процессуальных гарантий правосудия и прав личности, с другой стороны.

Данное учение позволяет переходить к заключению о том, что процедура, сопряженная с досудебным соглашением о сотрудничестве – это «уголовно-процессуальная форма», сокращенная, отличающаяся от традиционной формы, но, тем не менее, составляющая органическую часть единого целого – уголовного процесса России; объединенная с другими процедурами системой общих принципов, назначением процесса.

Признается, что присущим данному учению консерватизмом нельзя пренебрегать как однозначно негативным явлением; напротив, он служит якорем в виде незыблемых стандартов «настоящей» формы» для стабилизации всей структуры, обеспечения контроля за правильностью процессуальных решений, принимаемых в рамках «особой» формы. Несомненно, сильной стороной данного подхода является то, что имеет глубокие корни в правовой идеологии нашего процесса, который, по сути, несмотря на смену полити­ческих режимов, остается по сути одним и тем же на протяжении последних двух веков: это смешанный уголовный процесс.

Один из главных положительных моментов в теории дифференциации форм состоит в том, что она априори допускает наличие ценностей «формы», у производства, регламентированного нормами позитивного права. Получается, что она легализирует через понятие форма любой новый институт, нашедший закрепление в законодательстве. И тем самым «прописывает» его в правовом ландшафте, правовой культуре, актуализируя для этого все объяснительные способности.

По достоинству оценивается одно из положений теории, которое состоит в постулировании единства формы как внутренней структуры процесса при всем многообразии форм процессуальной деятельности. Если употребить термин тип для обозначения этой внутренней структуры, то получается, что конструктивная «внутритиповая» дифференциация форм происходит по одной модели. Однако неизбежно перерождение всей организации процесса, если количество чуждых элементов перейдет в качество. До последнего времени дифференциация не затрагивала основ следственного типа отечественно процесса, хотя оснований для его качественного переустройства по состязательному типу становится все больше.

«Внутритиповая» дифференциации форм подвержена своим закономерностям: ускорение, рационализация и пр. Но дифференциация, выходящая за рамки типологии процесса, становится актуальной тогда, когда предстоит качественный скачок в развитии уголовного судопроизводства, смены уголовной политики. К появлению новой формы, иного режима процессу­альной деятельности способна привести лишь «дифференциация высшего уровня», то есть когда создается действительно новая модель урегулирования уголовно-процессуальных отношений, разрешения уголовного дела.

Вместе с тем, делается вывод о неспособности учения о дифференциации уголовно-процессуальных форм адекватно объяснить природу института досудебного соглашения о сотрудничестве в уголовном процессе. Для понимания такого качественно нового явления, как досудебное соглашение о сотрудничестве, нужен новый концептуальный аппарат.

Анализ правовой природы института, предусмотренного главой 401 УПК РФ и соответствующими статьями УК РФ, в свете учения о единстве и дифференциации уголовно-процессуальных форм имеет как свои достоинства, так и недостатки. Теория единства и дифференциации формы должна быть дополнена теорией уголовно-процессуального договора, который характе­ризует сущность части упрощенных (согласительных) процедур, включая досудебное соглашение о сотрудничестве.

Во втором параграфе «Природа досудебного соглашения о сотрудничестве с позиции договорной концепции «сделка о признании обвинения и сотрудничестве» рассмотрены основные аргументы в пользу договорного подхода к объяснению сущности досудебного соглашения о сотрудничестве, а также те последствия, которые вытекают из этого факта: как для совершенствования самого института досудебного соглашения, так и для всего российского уголовно-процессуального права.

В пользу договорной природы института досудебного соглашения о сотрудничестве приводится система аргументов. Первый, «нормотивистский»  довод основывается на пункте 61 статьи 5 УПК РФ: используемая в нем терминология, а главное общий смысл данного положения указывают на то, что две стороны приходят к соглашению на определенных условиях, с целью порождения правовых последствий, выгодных обеим сторонам.

Второй довод берется из уголовной политики: произошли фундаментальные подвижки в стратегии противодействия преступности. От бескомпромиссной борьбы с преступностью на уничтожение (неотвратимость уголовной ответственности), государство перешло к стратегии гибкого, иногда даже мягкого противодействия преступности. Признаками новой уголовной политики стали экономия, избирательность уголовной репрессии, упор на экономические средства воздействия, а не лишение свободы, использование различного рода «альтернатив» уголовной ответственности. Элементом новой уголовной политики стала идея компромисса, немирного сосуществования общества и преступности, эта идея определяет суть института досудебного соглашения.

Третьим доводом стала теория конвергенции частного и публичного начал, которая характеризуется активным проникновением частного начала в уголовно-процессуальную сферу; императивно-правовой метод регули­рования уголовно-процессуальных отношений дополняется диспозитивным, договорным, что с неизбежностью порождает согласительные процедуры, в том числе институт досудебного соглашения о сотрудничестве (Г.В. Абшилава).

Указывается на то, что методологические предпосылки для нового понимания института досудебного соглашения были подготовлены ходом развития нашей науки, который проникнут тенденцией к формированию правового статуса обвиняемого как равноправного субъекта правовых отношений с государством. В связи с этим в качестве четвертого довода приводится история формирования учения о самоценности уголовно-процессуальной формы (правовой рамки) в которой происходит разрешение уголовно-правового спора. Это привело некоторых ученых (А.А. Кухта, А.С. Александров) к выводу о том, что правовое основание судебного решения формируется в ходе судопроизводства, а не образуется самим событием преступления. Если оставаться на той точке зрения, что основание уголовной ответственности образует факт преступления, соответственно основание уголовной ответствен­ности также существует объективно (внепроцессуально), а уголовный процесс только лишь обслуживает реализацию уголовной ответственности, то, разумеется, ни о какой договорной практике не может быть и речи. Чтобы настаивать на договорной трактовке досудебного соглашения о сотрудни­честве надо согласиться с тем, что факты есть продукт процесса в первую очередь, а уже во вторую – внешнего мира (самого события, ставшего предметом уголовного дела).

Подчеркивается неразрывная связь новой трактовки данного института с состязательностью и исковым пониманием обвинения (А.Г. Смолина, В.Г. Абшилавы): досудебное соглашение есть расширенная форма соглашения о признании обвиняемым уголовного иска (обвинения). Расширенным оно является потому, что сопровождается взятием на себя обвиняемым обязательств по оказанию содействия стороне обвинения в выявлении новых фактов преступной деятельности его самих, а также иных лиц, изобличения их и привлечения к уголовной ответственности.

Институт досудебного соглашения с обвиняемым не просто очередная упрощенная (ускоренная) форма судопроизводства, это новый способ разрешения уголовного спора – путем сделки обвиняемого с уголовной юстицией. Как результат, государство оказывает более эффективное противодействие преступности: к уголовной ответственности привлекается возможно больший круг преступных элементов, обеспечивается розыск и изъятие имущества, полученного преступным путем при том, что экономятся силы органов уголовной юстиции.

В заключение рассмотрены общепроцессуальные последствия, которые вытекают из признания того, что институт досудебного соглашения имеет договорную природу: реформирование досудебного производства, порядка формулирования и выдвижения обвинения, теории доказательств.

Глава вторая «Досудебное производство по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве с обвиняемым: проблемы правовой регламентации, толкования закона и правоприменительной практики» состоит из двух параграфов, в которых анализируются особенности предварительного расследования по уголовному делу, по которому заключается досудебное соглашение о сотрудничестве.

В параграфе первом «Основание, условия, порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым, обвиняемым» исследуется начальный этап производства по делу, по которому заявлено ходатайство о заключено досудебного соглашения о сотрудничестве.

В начале анализа производится разбор юридического состава основания для заключения досудебного соглашения о сотрудничестве. По действующему закону материальным основанием для заключения досудебного соглашения с обвиняемым является совершенное преступление; факт совершения преступления должен быть несомненен и подтвержден совокупностью доказательств уже на момент заключения досудебного соглашения. Если в ходе расследования (судебного) этот факт не подтвердится – дело должно быть прекращено. Под «процессуальным основанием» понимаются любые сведения (в том числе из оперативных источников), которые подтверждают целесообразность и справедливость заключения досудебного соглашения на определенных условиях с данным обвиняемым. В совокупность фактов, которые могут стать основанием соглашения о сотрудничестве могут входить и сведения, представленные стороной защиты.

Поддерживается позиция о снятии формальных ограничений на заключение соглашения, в том числе выполнение стандартов деятельного раскаяния – важнее добросовестное и реальное содействие органам следствия в выполнении функции уголовного преследования. Высказывается мнение в поддержку предложения о том, чтобы не связывать возможность заключения досудебного соглашения о сотрудничестве с полным признанием вины по предъявленному обвинению или даже при отказе от признания вины. Хотя отмечается, что закон (истолкованный Пленумом Верховного Суда РФ) требует того, чтобы обвиняемый полностью признал свою вину по предъявленному обвинению, поэтому на момент заключения досудебного соглашения обвинение должно быть предъявлено.

Со ссылками на судебные прецеденты делается вывод о том, что механизм судебного контроля, предусмотренный статьей 125 УПК РФ, для обжалования позиции прокурора или следственного органа, отказывающегося заключать досудебное соглашение о сотрудничестве, не применим. Стороны не могут быть принуждены судом к заключению соглашения, к ведению последнего могут быть отнесены только нарушения «договорной дисциплины» участниками «соглашения».

Позитивно оценивается позиция законодателя, закрепившего монопольное право прокурора на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве, ибо это оптимальная схема, гарантирующая надежность работы правового института. Поддерживается существующая модель участия потерпевшего в предварительном расследовании по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве: он вправе пользоваться всеми своими правами, но не вправе оспаривать решение прокурора о заключении досудебного соглашения, оценку его результатов и предложение о рассмотрении дела в особом порядке. Эта позиция аргументируется ссылками на позиции, сформулированные Пленумом Верховного Суда РФ и Конституционным Судом РФ.

Положительно оценивается практика взятия на себя обвинительной властью (при ведении переговоров) обязательства (негласного) о сохранении в неизменности (или даже смягчении) обвинения, сформулированного на момент заключения соглашения о сотрудничестве – это в духе договорной природы соглашения. С учетом обстоятельств дела сторона обвинения может принять на себя выполнение ряда неформальных обязательств относительно продолжения уголовного преследования и согласовать подобную позицию (вместе с адвокатом – защитником обвиняемого) с судебной властью в лице председателя суда, которому подсудно данное дело[4].

Если сотрудничество, предлагаемое обвиняемым, ограничивается содействием в расследовании преступления, совершенного им самим, и заглаживании последствий только его преступного деяния, то его возможно квалифицировать только как основание, предусмотренное пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ.

Исследованы проблемные аспекты проведения процедуры заключения досудебного соглашения. Признано, что до возбуждения уголовного дела, а равно по приостановленному или прекращенному уголовному делу, не может быть не только заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, но подано ходатайство о заключении такового со стороны заинтересованному лица. При этом необязательно передавать ходатайство непосредственно следователю, это может быть любой сотрудник правоохранительной структуры, участвующей в уголовном процессе.

По данным анкетирования следователей и прокуроров выяснилось, что проверяют достоверность сведений обвиняемого, сообщаемых им в ходатайстве, 80% следователей. При этом проводятся следственные дейст­вия в 40% случаев, даются поручения органу дознания для проведения соответствующих ОРМ (56%), проводятся другие процессуальные и организационные действия (5%).

Обвиняемый может воспользоваться правом на подачу соответствующего ходатайства с момента возбуждения уголовного дела и вплоть до окончания процедуры, предусмотренной статьи 217 УПК РФ. Следователь вправе не согласиться со всем, что содержится в ходатайстве: его постановление должно поддерживать ходатайство обвиняемого в главном: просьбе о заключении прокурором досудебного соглашения, в остальном допустимы различия как в подходах к сотрудничеству, так и предмете сотрудничества. В окончательном виде предмет и условия соглашения определяются прокурором в результате переговоров со стороной обвинения, с участием представителя органа следствия.

По делам, по которым проводится обычное дознание, досудебное согла­шение прокурора с подозреваемым (обвиняемым) может заключаться, а по делам, по которым проводится сокращенное дознание – нет. Дознаватель при поступлении к нему соответствующего ходатайства вправе с согласия начальника подразделения органа дознания (если такой есть) или начальника органа дознания ходатайствовать перед надзирающим прокурором о заключении соглашения (ч. 1 ст. 3171 УПК РФ). Заключив досудебное соглашение о сотрудничестве с обвиняемым, прокурор должен направить дело для дальнейшего расследования в орган предварительного следствия, исходя из правил о подследственности.

В параграфе втором «Проведение предварительного следствия по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве с обвиняемым» проанализированы основные особенности предварительного следствия по уголовному делу в связи с реализацией по нему досудебного соглашения о сотрудничестве.

В плане общей характеристики сделан вывод о том, что сущностными элементами института, которые вытекают из самого факта сделки являются: 1) необходимость обеспечения безопасности обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение; 2) «использование» его как свидетеля обвинения в процессе(ах) в отношении других преступников; 3) правовые гарантии выполнения обвиняемым условий соглашения; 4) судьба уголовного дела в отношении заключившего досудебное соглашение обвиняемого.

Рассмотрены проблемные ситуации, связанные с обязательным выделением уголовного дела в отношении обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве (приостановление уголовного дела, невозможность «своевременного» рассмотрения уголовного дела в отношении него); сделан вывод о том, что использование показаний данного лица в качестве доказательств против других обвиняемых или других лиц вполне возможно в любой ситуации.

Обосновывается мнение о том, что право на заявление ходатайства о заключении досудебного соглашения с прокурором не является абсолютным и его не следует разъяснять каждому подозреваемому, обвиняемому. Данное право возникает у обвиняемого только в случае поступления соот­ветствующего предложения со стороны следственного органа или прокурора.

Существующий порядок обязательного выделения уголовного дела в отношении обвиняемого заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве несовершенен по следующим причинам. Во-первых, при этом ограничивается право обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, на доступ к правосудию, реализация этого права должна быть обеспечена в разумный срок, он будет неминуемо нарушен. Во-вторых, любые противоречия в законе должны толковаться в пользу обвиняемого, а суды будут подталкивать органы следствия и прокурора к прекращению сотрудничества по надуманным основаниям после возвращениям им дела, то есть положение обвиняемого ухудшится (и косвенной причиной этого становится судебная власть). В-третьих, подобный подход идет против интересов обвиняемых, добросовестно сотрудни­чавших с властями, и дискредитирует государство и институт досудебного соглашения; в общем, подрывает доверие населения к справедливости уголовной юстиции и снижает эффективность уголовного преследования.

Специальному исследованию подвергнута проблематика прекращения досудебного соглашения о сотрудничестве на предварительном расследовании. К числу оснований прекращения такого рода уголовных дел следует отнести все те обстоятельства, которые порождают обязанность следователя прекратить уголовное дело, то есть предусмотренные пунктами 4, 5, 6 части 1 статьи 24 и статьей 281 УПК РФ. Прекращение уголовного дела в отношении сотрудничающего со следствием обвиняемого недопустимо ни по одному из нереабилитирующих, диспозитивных оснований (предусмотренных ст. 25, 28, 427 УПК РФ).

Обсуждается целесообразность допущения на нормативном уровне возможности (при заключении соглашения) при определенных обстоятельствах прекратить уголовное дело в отношении обвиняемого, совершившего тяжкое преступление. Полезным было бы такое нововведение в случаях, когда обвиняемый готов предоставить сведения о совершении особо тяжких преступлений, совершенных или подготавливаемых иными лицами, о чем не известно правоохранительным органам[5]. Но это требует доктринальных изменений и реформы предварительного расследования.

Стороны могут неоднократно, в связи с изменившими обстоятельствами, пересматривать условия соглашения и предмет сотрудничества, одним из таких обстоятельств, безусловно, является изменение позиции обвинения, проявившееся в предъявлении нового и более тяжкого обвинения.

Вопросы реализации досудебного соглашения, то есть действия, без­действие и решения прокурорско-следственной власти, вытекающие из досудебного соглашения о сотрудничестве, составляют предмет судебного контроля. Перспективы ответственности государства, в случае неправомерного прекращения досудебного соглашения, менее определенны и, во всяком случае, подлежащий применению для этого правовой механизм не является уголовно-процессуальным.

Проанализированы особенности окончания предварительного следствия по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Глава третья «Реализации досудебного соглашения о сотрудничестве в судебных стадиях уголовного процесса: проблемы законодательной техники, практики толкования и применения норм права» состоит из двух параграфов, в которых обращается внимание на особенности производства по уголовному делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в судебных стадиях.

В параграфе первом «Судебное разбирательство по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве» рассмотрены вопросы разбирательства по делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в суде первой инстанции.

Исследованы ситуации, возникающие в подготовительной части судебного заседания и способы их разрешения. Отдельно рассмотрены различные варианты позиции потерпевшего по делу. Потерпевший вправе настаивать на проведении расследование тех или иных обстоятельств, а также на про­ведении судебного разбирательства в общем порядке, но вопрос об удовлет­ворении такого рода ходатайств относится к дискреционным полномочиям суда. Закон надо понимать так, что довод об ограничении прав потерпевшего соглашением о сотрудничестве, не может сам по себе быть причиной для изменения позиции суда, если к этому не прибавляются данные, свидетельствующие о неправомерном, несправедливом поведении отношении потерпевшего, причинении ему вреда от соглашения и т. п. Государственный обвинитель, столкнувшись с неконструктивной позицией обвиняемого (после направления дела в суд), уже в подготовительной части судебного заседания может заявить ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору на основании.

Делается вывод о том, что суд проводит, не может не проводить оценку, поскольку иначе не сможет вынести решение ни о проведении судебного разбирательства в особом порядке, предусмотренном статьями 316, 3176 УПК РФ, ни, тем более – постановить обвинительный приговор по делу или прекратить дело.

В число специфических особенностей судебного доказывания по делам данной категории входят: 1) доказывание сводится выяснению того, как сто­ронами были выполнены требования закона относительно заключения и реализации соглашения о сотрудничестве, 2) сохраняет свою значимость оценочная составляющие доказывания, которая продолжает иметь место при интерпретации и толковании уголовного, уголовно-процессуального закона, подлежащих применению; 3) в суде могут быть исследованы обстоя­тельства, характеризующие личность подсудимого, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также обстоятельства, указанные в части 4 статьи 3177 УПК РФ, что может быть важно при определении вида и размера наказания и решении иных вопросов, подлежащих разрешению при постановлении приговора.

Рассмотрена проблема отказа суда от рассмотрения уголовного дела в особом порядке и переходе на обычный порядок судебного разбирательства. Обосновывается мнение о целесообразности наделения судьи дискреционными полномочиями как по решению вопроса, касающегося оценки юридической и фактической стороны заключенного сторонами соглашения о сотрудничестве, так и по выбору уголовно-процессуальной формы, в которой в стадии судебного разбирательства будет принято решение, предусмотренное или частью пятой статьи 3177 УПК РФ или статьями 314, 316 УПК РФ, или решение о смягчении уголовной ответственности в виде деятельного раскаяния (пункт «и» ч. 1 ст. 62 УК РФ).

Подчеркивается, что законодатель создал в виде новой модели возвращения уголовного дела прокурору (п. 1 ч. 1.2 статьи 237 УПК РФ) инструмент контроля за выполнением подсудимым условий досудебного соглашения – в стадии судебного разбирательства, равно как и в других судебных стадиях. Этот инструмент может быть использован как по ходатайству прокурора, так и по инициативе суда.

В случае несоблюдения требований, изложенных в частях 1, 2, а также в части 4 статьи 3176 УПК РФ, суду надлежит вынести постановление о назначении судебного разбирательства в общем порядке (ч. 3 ст. 3176 УПК РФ). Следующим шагом, на наш взгляд, должно быть возвращение им уголовного дела прокурору – на основании пункта 1 части 1 статьи 237 УПК РФ. Полагаем, что для данного случая уместно расширительное толкование данной нормы в том смысле, что прокурору необходимо будет в последующем направить дело в суд заново, но без представления в порядке статьи 3175 УПК РФ, то есть без ходатайства о рассмотрении в особом порядке с вытекающими отсюда правовыми последствиями.

При необходимости проведения полномасштабного расследования обстоятельств дела суд должен вынести постановление о прекращении производства по делу в особом порядке и проведении судебного разбирательства в общем порядке. Аналогичное решение должно быть принято судьей, если (1) подсу­димый отказывается признавать свою вину полностью или есть противоречия в его позиции, (2) подсудимый прямо или косвенно выражает несогласие с теми или иными процессуальными аспектами досудебного или судебного произ­водства по его делу, ограничившими его права и законные интересы (введение его в заблуждение, невыполнение прокурором своих обязательств по согла­шению и пр.). Еще одним основанием для принятия председательствующим судьей решения о переходе на общий порядок судебного разбирательства будет установленный им факт отсутствия в оказанном подозреваемым или обвиняемым содействии следствию полного состава досудебного соглашения о сотрудничестве. Разумеется, это основание более редкое, но, как мы не раз подчеркивали, судья не менее чем прокурор отвечает за соблюдение законов и достижении целей правосудия. Поэтому он вправе расторгнуть от своего имени соглашение обвиняемого с уголовной юстицией и отказаться признать правовые последствия из досудебного соглашения о сотрудничестве.

Автор приходит к заключению, что уголовное дело может быть прекращено только в случаях (1) наступления обстоятельств, исключающих дальнейшее производство по делу, (2) выявления обстоятельств, порождающих обязанность суда прекратить уголовное дело – основания, предусмотренные статьей 281 УПК РФ; 3) установление обстоятельств, дающих судье право прекратить уголовное дело в виду утраты совершенного им преступления общественной опасности.

Во втором параграфе «Производство по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в иных судебных стадиях уголовного процесса» продолжен анализ особенностей судебного производства по уголовному делу, по которому сторонами было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Обращено внимание на проблематику дифференциации судебных форм при производстве по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве и сделаны выводы об оптимальной конфигурации форм досудебного и судебного производства по делу, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

 Пленум Верховного Суда РФ  разрешил судам, при условии соблюдения требований статьи 314 УПК РФ по ходатайству подсудимого, заявленному после консультации с защитником, принять решение о рассмотрении уголовного дела в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ, если будет установлено, что условия, предусмотренные частью 2 статьи 3176 УПК РФ, не соблюдены. Такой переход на особый порядок сопряжен со слишком большими процессуальными издержками, а также чреват нарушением прав сторон, поэтому следует отказаться от него. Проведение судебного разбирательства в особом порядке, предусмотренном статьей 316 УПК РФ, требует выполнения предсудебной подготовки, предусмотренной статьей 315 УПК РФ: обвиняемый должен заявить соответствующее ходатайство при окончании предварительного расследования (ч. 5 ст. 217 УПК РФ) или в ходе предварительных слушаний. Схема, предложенная Пленумом Верховного Суда РФ, этого не предполагает. Поэтому в случае аннулирования судом досудебного соглашения о сотрудничестве, дело должно быть возвращено прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ и после окончания следствия, обвиняемый может воспользоваться правом на рассмотрение дела в особом порядке. Переход на обычную процедуру особого порядка судебного разбирательства по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, допустим во время предварительных слушаний, где могут быть выполнены требования статьи 315 УПК РФ.

Предварительные слушания по делу, направленному в суд с представ­лением прокурора о рассмотрении дела в особом порядке, могут проводиться по решению суда только в случаях, предусмотренных пунктами 1, 2, 3 час­ти 2 статьи 229 УПК РФ. Вопрос о проведении предварительных слушаний встает после принятия решения о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначения судебного заседания в соответствии со статьей 231 УПК РФ. Кроме того, если при изучении судом уголовного дела от обвиняемого, его защитника поступят жалобы на представление прокурора (ст. 3175 УПК РФ), то также есть основание для назначения предварительных слушаний по делу.

Обстоятельства, указанные в пункте 5 части 4 ст. 3177 УПК РФ, то оно может стать предметом судебного рассмотрения в любой момент произ­водства в судебных стадиях как по инициативе суда, так и по ходатайству любой из заинтересованных сторон.

Обосновывается тезис, почему в суде апелляционной инстанции воз­можна проверка соответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, рассмотренного в особом порядке, предусмотренном статьями 316, 3177 УПК РФ. Главной причиной этого является несвязанность суда второй инстанции выводами суда первой инстанции и его обязанность вынести законный, обоснованный и справедливый приговор. Апелляционная жалоба (представление) – лишь в повод для проверочной деятельности суда, пределы которой могут быть определены только самим судом. Любое из трех других апелляционных оснований (и в первую очередь – «несправедливость приговора») дают простор суду второй инстанции проверять, как основательность решения о проведении особого (сокращенного) порядка производства по делу, так и правомерность (доказанность, обоснованность) итогового судебного решения. На апелляционную проверку постановления о прекращении уголовного дела ограничения по основаниям обжалования вообще не распространяется.

Утверждается, что суд апелляционной инстанции обладает широкими полномочиями по проверке выводов суда первой инстанции фактическим обстоятельствам дела, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. В случае установления судом апелляционной инстанции фактов невыполнения подсудимым условий досудебного соглашения, введения в заблуждения органов следствия и суда, он вправе признать неправомерным смягчение ему наказания в порядке, предусмотренном частью 5 статьи 3177 УПК РФ и возвратить уголовное дело прокурору. Аналогичное решение им принимается в случае обнаружения невыполнения требований статьи 3175 УПК РФ.

Суд апелляционной инстанции, будучи лишен полномочий суда первой инстанции прекратить действие соглашение и отказаться от применения уголовно-правовых норм, содержащихся в частях 2, 4 ст. 62 УК РФ, вправе только отменить приговор и направить дело в суд первой инстанции или прокурору для нового расследования и принятия решения по существу.

Вопрос о выходе из досудебного соглашения о сотрудничестве (прекра­щении этого соглашения) может быть поставлен как участниками соглашения в лице прокурора (апеллянта), государственного обвинителя, так и осужденного, лица, в отношении которого вынесено постановление о прекращении уголов­ного дела, его защитником, так и потерпевшим, его представителем. Указанные участники процесса могут потребовать от суда апелляционной инстанции установления тех или иных фактов, восстановления пробелов или исправления ошибок судебного следствия по делу – для восстановления справедливости. Вместе с тем, они не вправе ссылаться в обоснование своих правопритязаний на то, что факты не исследовались и не оценивались судом первой инстанции, и что выводы суда первой инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, которые не устанавливались в судебном следствии. 

В заключение анализируются особенности пересмотра окончательных судебных решений, принятых по делу, по которому было заключено досудебное соглашение в стадии кассационного производства. Кроме того, затрагивается проблема о пересмотре судебных решений в отношении осужденного в порядке, предусмотренном статьей 3178 УПК РФ.

В заключении подводятся итоги исследования и определяются направления дальнейшей работы по исследуемой теме.

 

Основное содержание диссертации отражают следующие публикации:

 

Учебные пособия:

Колесник, В. В. Современное состояние института досудебного соглашения о сотрудничестве в российском уголовно-процессуальном праве : учебное пособие / В. В. Колесник ; под ред. А. С. Александрова. – Н. Новгород, 2012. – 114 с.

 

Статьи в российских рецензируемых научных журналах, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук:

Колесник, В. В. Новое в понимании норм, регулирующих заключение досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовным делам / В. В. Колесник // Вестник Саратовской государственной юридической академии. – 2013. – № 1 (90). – С. 139–144.

Колесник, В. В. К вопросу о порядке заключения досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовным делам / В. В. Колесник // Юриди­ческая наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2013. – № 21. – С. 103–106.

Колесник, В. В. О качестве законодательного института досудебного соглашения / В. В. Колесник // Юридическая наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2013. – № 22. – С. 219–220.

Колесник, В. В. Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве: правовые позиции высших судов России / В. В. Колесник, А. С. Александров // Российский следователь. – 2013. – № 19. – С. 16–22.

Колесник, В. В. Досудебное соглашение о сотрудничестве в содержательном и технико-юридическом ракурсе. Рецензия на монографию Баева О.Я. «Досудебное соглашение о сотрудничестве: правовые и криминалистические проблемы, возможные направления их разрешения» (М., 2013. – 208 с.) / В. В. Колесник // Юридическая наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2013. – № 24. – С. 215–218.

 

Иные публикации:

Колесник, В. В. Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве: правовые позиции высших судов России / В. В. Колесник // Юридическая техника. – 2013. – № 7 (ч. 2). – С. 316–319.

 

Общий объем опубликованных по теме диссертации работ – 9,23 п. л.