Мельникова Е.Ф. Особенности доказывания по уголовным делам, по которым принимаются меры безопасности в отношении участников уголовного судопроизводства. Дисс. … канд. юрид. наук. Н.Новгород, 2020.
Опубликовано Anrc в Ср, 29/07/2020 - 11:17
Работа выполнена в Нижегородской академии МВД России. Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Александров Александр Сергеевич. Официальные оппоненты: Зайцев Олег Александрович, доктор юридических наук, профессор; Дмитриева Анна Александровна, доктор юридических наук, доцент. Ведущая организация: Казанский (Приволжский) федеральный университет
Работа выполнена в Нижегородской академии МВД России. Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Александров Александр Сергеевич. Официальные оппоненты: Зайцев Олег Александрович, доктор юридических наук, профессор; Дмитриева Анна Александровна, доктор юридических наук, доцент. Ведущая организация: Казанский (Приволжский) федеральный университетМЕЛЬНИКОВА Екатерина Федоровна
ОСОБЕННОСТИ ДОКАЗЫВАНИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ, ПО КОТОРЫМ ПРИНИМАЮТСЯ МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ В ОТНОШЕНИИ УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
Специальность: 12.00.09 – уголовный процесс
Работа выполнена в Нижегородской академии МВД России.
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Александров Александр Сергеевич.
Официальные оппоненты:
Зайцев Олег Александрович, доктор юридических наук, профессор, Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, главный научный сотрудник отдела уголовного, уголовно-процессуального законодательства; судоустройства;
Дмитриева Анна Александровна, доктор юридических наук, доцент, Южно-Уральский государственный университет (национальный исследовательский университет), профессор кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права, криминологии.
Ведущая организация: Казанский (Приволжский) федеральный университет
Защита состоится 21 октября 2020 года в 9.00 на заседании диссертационного совета Д 203.009.01, созданного на базе Нижегородской академии МВД России, по адресу: 603950, г. Нижний Новгород, Бокс-268, Анкудиновское шоссе, д. 3. Зал диссертационного совета.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке и на сайте Нижегородской академии МВД России: https://на.мвд.рф/Nauka/Dissovety/Doktorskij_sovet_D_203.009.01/Attestacija_nauchno_pedagogicheskih_kadr/Polnie_teksti_dissertacij_avtoreferati_i/%D0%BC%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0-%D0%B5%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B0-%D1%84%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%B0
Научная новизна диссертационного исследования обусловлена переходным этапом непоследовательного развития российского уголовно-процессуального права смешанного типа, порождающим противоречия между его следственными и состязательными элементами, которые снижают его эффективность, включая институт государственной защиты участников процесса, а также кризисом следственной доктрины, которая не может предложить действительно нового выхода из сложившейся проблемной ситуации, поэтому новаторское значение имел выбор автором антидогматической позиции в исследовании избранной проблематики и использование состязательной доктрины уголовно-процессуального доказывания как идеологии и технологии формирования личных доказательств на основе показаний лиц, в отношении которых применяются меры государственной защиты для обеспечения их безопасности. Главная новизна заключается в создании авторской концепции формирования в условиях состязательности обвинительных личных доказательств из показаний лиц, в отношении которых применяются меры государственной защиты по обеспечению безопасности. Новизной отличаются как теоретические выводы относительно должной правовой организации доказывания с участием лиц, взятых под государственную защиту, так и система аргументации в ее пользу, опирающаяся на новую теорию доказательственного права. Автором впервые разработан проект норм, регулирующих судебные допросы засекреченных свидетелей обвинения.
Основные положения, выносимые на защиту:
I. Положения теоретико-методологического характера, вытекающие из концепции состязательной модели формирования обвинительных личных доказательств в суде на основе показаний лиц, взятых под государственную защиту (для обеспечения их безопасности):
1. Правовая организация обеспечения безопасности участников уголовного процесса доказывания оказалась встроена в систему уголовного судопроизводства смешанного типа и потому несет в себе конструктивные недостатки последнего.
Недостатки уголовно-процессуальной правовой организации обеспечения безопасности участников уголовного процесса, обусловленные следственной формой обвинения и доказывания в ходе предварительного расследования, состоят в том, что (1) меры государственной защиты имеют различные правовые режимы применения до возбуждения уголовного дела и в стадии предварительного расследования, (2) ввиду гласности следственных действий, включая следственный допрос, очную ставку, в стадии предварительного расследования возникает необходимость применять при их производстве и фиксации в протоколах особые меры по сохранению в тайне источников личных доказательств при наличии угрозы их безопасности – в отсутствие судебной гарантии прав стороны защиты на их проверку, (3) при предъявлении обвинения сторона защиты не имеет возможности потребовать через суд рассекретить источники личных доказательств, взятых под государственную защиту по решению следователя, исследовать их, доказывая перед судебным органом необоснованность обвинения, (4) в следственной власти находится принятие решений о применении мер государственной защиты в отношении всех участников доказывания[1], прокурор же лишен реальной возможности участвовать в их применении и, что еще хуже, участвовать в досудебном этапе формирования личных доказательств.
Главный конструктивный недостаток современной модели уголовно-процессуального доказывания с участием лиц, взятых под государственную защиту, заключается в невозможности полного соблюдения принятого Россией правового стандарта справедливого судебного разбирательства по формированию личных доказательств против подсудимого в суде.
Устранение этих конструктивных недостатков следственной модели доказывания с участием лиц, взятых под государственную защиту, в рамках следственной парадигмы затруднительно. Возможности оптимизации и совершенствования правовой модели уголовно-процессуального доказывания с участием лиц, в отношении которых принимаются меры государственной защиты, исчерпаны. Это подтверждает и научная догма, не способная предложить ничего принципиально нового по модернизации этой уголовно-процессуальной модели.
2. О подлинно новой правовой организации доказывания в условиях реализации мер государственной защиты участников процесса можно говорить только в контексте смены уголовно-процессуальной парадигмы и перехода к состязательному уголовному процессу. Это означает действительную реформу предварительного расследования и смену типа процесса. Несмотря на малую вероятность такого варианта развития, в теоретическом плане обсуждение этой возможности не только не может быть запрещено, но и имеет положительный эффект для отечественной уголовно-процессуальной науки.
Концептуальное разрешение комплексной проблемы соблюдения баланса интересов обвинения и защиты прав личности состоит в выведении досудебной деятельности органов уголовного преследования за процессуальные рамки и засекречивании всего досудебного производства, получения обвинительных доказательств – до момента предъявления обвинения – в суде или обращения в судебный орган (к следственному судье) с ходатайством о применении мер процессуального принуждения или совершении следственных действий, сопряженных с ограничением конституционных прав и свобод физических лиц, специально охраняемых законом интересов юридических лиц.
3. В свете состязательной идеологии необходимо заключить, что процессуальные меры государственной защиты, связанные с обеспечением конфиденциальности свидетелей обвинения, следует ограничить процедурой судебного доказывания: тогда отпадает необходимость в сложном и малоэффективном правовом механизме обеспечения безопасности участников следственного процесса доказывания на стадии предварительного расследования.
Предметом уголовно-процессуального регулирования должны быть особенности судебного доказывания и применение мер государственной защиты к его участникам, то есть главным образом – проведение допросов засекреченных «свидетелей обвинения», а также иных следственных действий в суде с их участием.
4. В состязательной модели подлежат снятию все формальные препятствия (порождаемые следственной формой процесса) для применения мер государственной защиты к потенциальным свидетелям обвинения с момента возникновения их взаимодействия с обвинительной властью и до момента прекращения такового, которые должны быть оформлены соглашением между прокурором и таким лицом. Следственные формальности не должны создавать искусственные препятствия для применения государственной защиты к лицам, пожелавшим стать «свидетелями обвинения».
Даже если оставаться в рамках смешанного процесса, можно снять формальный запрет на принятие процессуального решения о государственной защите только после возбуждения уголовного дела и создавать общий порядок принятия решения прокурором по ходатайству органа, осуществляющего ОРД, или органа предварительного расследования о применении предусмотренных законом мер государственной защиты к лицу, оказывающему содействие в выявлении и раскрытии преступления, при наличии угрозы его безопасности.
Лица, содействующие уголовному правосудию, могут быть субъектом государственной защиты с целью формирования личных доказательств, которые позволяют раскрыть преступление и изобличить преступника на любом этапе уголовного расследования (преследования), по решению прокурора, принимаемому в результате соглашения с этим лицом.
5. Защита свидетелей обвинения, носителей источников личных доказательств, показания которых могут быть использованы в уголовном преследовании для обоснования и поддержания обвинения, должна быть признана приоритетом уголовно-процессуальных мер государственной защиты.
Все прочие меры государственной защиты, если они не связаны непосредственно с уголовно-процессуальным доказыванием (в суде), должны носить непроцессуальный, организационный характер и реализовываться негласно.
6. Меры по обеспечению безопасности представителей обвинительной власти (прокуроров, следователей и др.), а также судей должны находиться вне уголовно-процессуального регулирования.
7. К свидетелям защиты меры государственной защиты не применимы, а сама концепция о возможности таковой является ненаучной в контексте общего смысла действующего закона (в частности, положений частей 5 и 6 статьи 278 УПК РФ), с позиции теории состязательного доказывания, согласно которой каждая из сторон является хозяйкой своих доказательств, а тем более в свете концепции государственной защиты свидетелей обвинения как детали уголовно-процессуального механизма привлечения к уголовному преследованию обвиняемых.
8. Понятийный ряд авторской концепции формирования обвинительных личных доказательств на основе показаний лиц, взятых под государственную защиту по решению прокурора:
свидетель обвинения, взятый под государственную защиту, – это установленное уголовным розыском лицо, способное сообщать информацию, полезную для раскрытия преступления, и давать в суде показания, изобличающие подсудимого в совершении преступления по предъявленному обвинению;
засекреченный свидетель обвинения – это лицо, способное давать показания, изобличающие подсудимого в совершении преступления по предъявленному обвинению, в отношении которого применяются меры государственной защиты, обеспечивающие его конфиденциальность на допросах в суде, где он выступает под псевдонимом.
9. Обоснована авторская концепция формирования в суде личных доказательств на основе показаний засекреченных свидетелей обвинения. Формирование показаний в суде в случае необходимости обеспечивают меры государственной защиты, принимаемые к лицам, являющимся носителями источников личных доказательств.
Составной частью этой теоретической концепции выступает представление о том, как должно происходить досудебное формирование личного обвинительного доказательства, носителем источника которого выступает лицо, нуждающееся в государственной защите от угроз безопасности.
Во время досудебного производства засекреченный свидетель обвинения, который выступает под псевдонимом, может участвовать в тайных и гласных следственных действиях и ОРМ, с результатами которых сторона защиты должна быть ознакомлена в виде не только следственных протоколов, но и любых иных документов. Формирование досудебного обвинительного личного доказательства может осуществляться негласно, в одностороннем порядке; средством фиксации его может быть как письменный документ, составляемый полицией (отчет, меморандум), так и электронный носитель информации. Без судебной проверки с участием обеих сторон все эти материалы не могут служить основанием для принятия правоприменительных актов.
10. Уголовно-процессуальный механизм обеспечения безопасности свидетелей обвинения в свете авторской концепции должен представлять собой предусмотренную кодексом систему мер, применяемых государственным обвинителем и судом, для сохранения конфиденциальности источников личных доказательств, из которых могут быть сформированы основания для применения уголовного закона к преступнику.
11. Обосновано концептуальное положение о единстве уголовно-процессуальных правовых средств, используемых обвинительной властью в противодействии с преступностью.
Наряду с мерами уголовно-процессуального принуждения уголовно-процессуальные меры – две стороны одного правового механизма обеспечения расследования и раскрытия преступления: первая обращена к предполагаемому преступнику, вторая – к тем, кто оказывает содействие государству в лице обвинительной власти по его привлечению к уголовному преследованию.
Досудебное соглашение о сотрудничестве плюс меры государственной защиты свидетелей обвинения – это два правовых инструмента, которые сторона обвинения вправе использовать для реализации функции уголовного преследования в ситуации активного противодействия со стороны криминалитета, а потому должны рассматриваться как составляющие общей уголовно-процессуальной организации противодействия преступности, осуществляемого правовым государством.
II. Положения общего и прикладного юридико-технического характера относительно оптимизации порядка судебного доказывания с применением мер государственной защиты к допрашиваемым лицам, которые могут быть реализованы в условиях современного уголовного процесса:
1. Общие условия проведения судебных допросов засекреченных свидетелей обвинения таковы:
– непосредственность судебного следствия (доказывания) может быть ограничена ввиду необходимости обеспечения конфиденциальности свидетелей обвинения, безопасности которых есть угроза;
– под это ограничение могут попасть любые попытки раскрыть сведения во время проведения следственных действий, представляющие угрозу для обеспечения безопасности лица, сотрудничающего с уголовной юстицией, а также безопасности жизни, здоровья его родственников, их имущества, которые (а) могут помешать осуществлению мер, предпринимаемых для его защиты, или (б) раскрывают тайну, защищаемую законом, о методах и способах защиты, применяемых сотрудниками органа, осуществляющего государственную защиту;
– в каждом случае для решения вопроса о проведении судебного допроса засекреченного свидетеля обвинения в условиях, исключающих отождествление его личности визуально или иным способом, в область судебной дискреции входит оценка баланса интересов сторон и правосудия, пределов ограничения непосредственности следствия в суде и предмета и пределов допросов, форм вопросов;
– председательствующий судья уполномочен прервать дачу показаний засекреченным свидетелем, если они (а) могут представлять угрозу для обеспечения его безопасности, а также безопасности жизни, здоровья его родственников, их имущества, (б) могут помешать осуществлению мер, предпринимаемых для его защиты, или (в) раскрывают тайну, защищаемую законом, о методах и способах защиты, применяемых сотрудниками органа, осуществляющего государственную защиту;
– в случае проведения прямого допроса засекреченного свидетеля обвинения государственный обвинитель вправе прервать его показания, если они (а) могут представлять угрозу для обеспечения его безопасности, а также безопасности жизни, здоровья его родственников, их имущества, (б) могут помешать осуществлению мер, предпринимаемых для его защиты, или (в) раскрывают тайну, защищаемую законом, о методах и способах защиты, применяемых сотрудниками органа, осуществляющего государственную защиту;
– по решению суда может быть установлен запрет на постановку вопросов, которые (а) направляют свидетеля к даче показаний, ставящих под угрозу его личную безопасность, а также безопасность жизни, здоровья его родственников, их имущества, и (б) могут помешать осуществлению мер, предпринимаемых для его защиты, или (в) раскрывают тайну, защищаемую законом, о методах и способах защиты, применяемых сотрудниками органа, осуществляющего государственную защиту;
– по требованию судьи, ведущего заседание, государственным обвинителем должны быть предоставлены подлинные сведения о личности свидетеля обвинения. Во время судебных допросов в условиях, исключающих отождествление его личности визуально или иным способом, председательствующий вправе настаивать на предоставлении ему возможности визуального контроля допрашиваемого.
2. Обвинительный приговор не может быть основан исключительно на показаниях засекреченного свидетеля обвинения.
3. Замена судебного допроса засекреченного свидетеля обвинения иными правовыми средствами представления его показаний суду возможна только в виде исключения, исходя из тяжести преступления, ставшего предметом обвинения, и в отсутствие реальной альтернативы этому допросу.
4. Главные особенности прямого и перекрестного допросов засекреченных свидетелей обвинения с целью формирования личного доказательства в суде:
– государственный обвинитель вправе заявить ходатайство перед судом о проведении допроса свидетеля обвинения, в отношении которого применяются меры государственной защиты, в особом порядке. Этот порядок может включать в себя такие меры, как (а) исключение визуального контакта с допрашиваемым, (б) создание помех при передаче голосового сообщения, препятствующих отождествлению лица по голосу, (в) предоставление прокурору права прервать показания, запретить отвечать на вопрос допрашиваемому, если это сопряжено с угрозой получения информации, опасной для самого отвечающего, его родственников, близких ему людей, а также их имущества, (г) предоставление прокурору права вмешиваться в допрос для устранения угрозы оглашения тайны, касающейся организации и принятия мер по применению государственной защиты в отношении допрашиваемого свидетеля обвинения;
– государственный обвинитель вправе заявить ходатайство перед судом об отказе от допроса и допущении вместо этого оглашения ранее данных лицом показаний, воспроизведении аудио- или видеозаписи его показаний ввиду неустранимости иным способом угрозы его жизни, безопасности его здоровья, имущества и возможности обеспечить тайну его персональных данных только таким образом.
5. Особенности проведения прямого допроса данной категории свидетелей:
– государственный обвинитель вправе отказаться от проведения прямого допроса этого свидетеля и ограничиться предложением исследовать его показания стороне защиты и суду;
– государственный обвинитель вправе заявить ходатайство перед судом о разрешении ему в виде исключения постановки направляющих вопросов по тем обстоятельствам, освещение которых сопряжено с угрозой раскрытия личности допрашиваемого.
6. Особенности проведения перекрестного допроса стороной защиты анализируемой категории свидетелей таковы:
– после изъявления стороной защиты желания провести перекрестный допрос государственный обвинитель полномочен заявить ходатайство о запрете любых вопросов, прямо или косвенно направленных на исследование данных личности допрашиваемого, и наделении его правом контролировать соблюдение этого запрета. Данный запрет, вступающий в силу с момента принятия судом решения, включает в себя: (а) запрет на постановку вопросов, направленных на установление личности допрашиваемого; (б) запрет на постановку любых вопросов, создающих угрозу его личной безопасности, безопасности его близких, а также его и их имуществу;
– по требованию прокурора ему могут быть предоставлены судом такие права: (а) право переформулировать вопросы, задаваемые допрашиваемому стороной защиты или другими участниками процесса, которыми он может воспользоваться в любой момент проведения перекрестного допроса; (б) право прервать показания допрашиваемого или освободить допрашиваемого от обязанности отвечать на вопрос, если это сопряжено с угрозой получения информации, опасной для самого отвечающего, его родственников, близких ему людей, а также их имущества;
– председательствующий судья по ходатайству или с согласия прокурора может взять на себя соблюдение запрета на выяснение тайны личности допрашиваемого и других сведений, составляющих охраняемую законом тайну, связанную с принятием мер государственной защиты;
– председательствующий судья вправе по ходатайству государственного обвинителя прекратить полностью перекрестный допрос свидетеля обвинения, находящегося под государственной защитой, если убедится в том, что его направленность противоречит интересам правосудия и не служит выяснению фактических обстоятельств дела.
[1] С точки зрения некоторых авторов, теоретически это возможно и в отношении свидетелей защиты, что, однако, не подтверждается практикой и противоречит здравому смыслу.
»
- войдите для комментирования
|
|
заметки доброжелателя
ЗАМЕТКИ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЯ = Б.Г. РОЗОВСКИЙ
В представленной на рассмотрение диссертационной работе Е. Ф. Мельниковой исследована сложная и до конца не решенная проблема. К научному руководителю Александру Сергеевичу Александрову, несмотря на существующие трения, я отношусь с глубоким уважением. Общая оценка положительная.
Жаль только, что все беды сведены к недостаткам следственного процесса, как якобы не состязательного. При наличии засекреченного свидетеля права защиты неизбежно ограничиваются, ни о каком безоговорочном ознакомлении адвоката с протоколами и другими документами ОРД, что требует диссертант, речи быть не может. Такова мировая практика.
Проблема в другом. Чтобы ее осознать, надо побыть в шкуре следователя, работающего с засекреченными свидетелями. Мне в свое время пришлось побывать в ней однажды. Затратил массу усилий для раскрытия преступления, а затем столько же, если не больше, чтобы завуалировать проделанную работу. (Интересно, как решали бы подобные проблемы, если бы полноценного досудебного расследования не было). Диссертант акцент сделала на сохранении в тайне информации о личности свидетеля. Но в реальной жизни во многих случаях обвиняемый понимает кто против него дает показания, ориентируясь в главном - кто из его окружения имел доступ к ней? "Продал тот, кто знал!".
Мне, следователю, совместно с оперативниками пришлось провести сложную комбинацию, чтобы сформировать ложный, расплывчатый перечень этих лиц. С трудом удалось. Но кроме ордешников ни криминалисты, ни процессуалисты это системно не разрабатывают. Поэтому и требуется высокозатратная государственная охрана свидетелей путем замены родословной, места пребывания и пр. Дорого, но никуда не денешься.
Не столь безоговорочно я бы формулировал следующую норму: "По решению суда может быть установлен запрет на постановку вопросов, которые (а) направляют свидетеля к даче показаний, ставящих под угрозу его личную безопасность, а также безопасность жизни, здоровья его родственников, их имущества, и (б) могут помешать осуществлению мер, предпринимаемых для его защиты, или (в) раскрывают тайну, защищаемую законом, о методах и способах защиты, применяемых сотрудниками органа, осуществляющего государственную защиту".
От лжесвидетелей ни один процесс не застрахован. И проверить ложь, не получив информацию о заявителе не всегда можно.
Еще один пример из былой следственной практики. Заподозрив свидетеля во лжи в части информации, якобы полученной при пребывании на месте происшествия до появления других людей и работников милиции, я задал три уточняющих вопроса: 1. На какой автомашине он туда приехал? 2. По какой дороге приехал и уехал? 3. Где парковал машину возле трупа? Я сам из-за проведения масштабных работ и перекрытия основной автомагистрали приехал на место происшествия по объездной дороге, припарковаться на крупногабаритной машине поблизости было невозможно. Свидетель этих деталей не знал, пользовался информацией от поздних очевидцев. Разоблачение было быстрым. Но если защитник в аналогичном случае получит ответ о марке машины, на которой ездит засекреченный свидетель, его расшифровка обеспечена. То же при ответе на вопрос кого из знакомых видел и др.
Как быть? Лишать адвоката использовать все пути для проверки обоснованности обвинения не разумно. Как вариант. При невозможности самому услышать ответ, защитник вправе разработать программу проверки объективности показаний засекреченного свидетеля и предоставить ее судье с тем, чтобы тот сделал все возможное для ее реализации. С общим итогом без детализации защитник должен быть ознакомлен. Есть другие предложения?
Хотелось бы узнать мнение коллег. Какой вид процесса - наш или заморский более эффективен в защите свидетеля? Вопрос праздный. И там, и здесь вся кухня защиты свидетеля начинается и завершается за стенами суда. Главное, чтобы в суде конструкцию не разрушили. А возможности оценки "секретных" показаний судом в наш век НТП огромны.
Заглядывая в будущее, полагаю не столь отдаленное, нас ждет переход к так называемому машинизируемому праву, где нормы будут конструироваться под возможность математического программирования и моделирования их исполнения и контроля. В первую очереди это коснется сбора и оценки доказательств. Подобными программами будут вооружены судьи при подготовке приговора. Я бы на месте диссертанта этому посвятил раздел. Заодно и о новых возможностях защиты. (Попутно отмечу необходимость с использованием компьютерных технологий совершенствования методов объективности оценки руководителями правоохранительными органами информации, получаемой от агентов) Но есть то, что есть.
Желаю успешного финиша. БР.
благодарим
Екатерина Федоровна и я бдагодарим всех, кто принял участие в игре - защите ее диссертации, официаольных и неоофициальных оппоннентов, ведущую организацию. Все всех всех. Особая благодарность профессорам А.А. Гриненко, Б.Г. Розовскому. Всем спасибо! Пусть продолжается игра команды НШП)
проф. александров
еще кое-что о секретных свидетелях:
https://novayagazeta.ru/articles/2020/11/22/88058-sekretnye-svideteli