Через нормативно-теоретическую основу и проблемы реализации раскрывается обеспечение конституционной законности прокурором в уголовном судопроизводстве. Особое внимание уделяется различным проблемам, с которыми сталкивается прокурор при обеспечении конституционной законности в уголовном судопроизводстве.

Ключевые слова: Уголовный процесс; конституционная законность; презумпция конституцион­ности закона; прокурор; уголовное судопроизводство; Конституционный Суд РФ; суд; защита конституционных прав и свобод; Генеральный прокурор РФ; приостановление производства по уголовному делу; эффектив­ность деятельности прокурора.   

 

Обеспечение конституционной законности прокурором в уголовном судопроизводстве: нормативно-теоретическая основа и проблемы реализации

 

В. Л. Кудрявцев

Московская академия экономики и права, главный научный сотрудник, доктор юридических наук, профессор

 

           

 

           

      Российская Федерация есть правовое государство /ч.1 ст.1 Конституции РФ/, в котором обеспечение конституционной законности является одним из приоритетных направлений в деятельности соответствующих государственных органов и их должностных лиц.

      Конституционную законность как категорию в литературе рассматривают с различных позиций[1] не вдаваясь в их анализ, бу­дем придерживаться того, что конституционная законность – это состояние как не противоречия Конституции РФ законов и иных нормативных актов, прини­маемых в Российской Федера­ции/ч.1 ст. 15 Конституции РФ/, так и соблюдения всеми субъектами права Кон­ституции РФ /ч.2 ст. 15 Конституции РФ/.

      Одним из органов государства призванным обеспечивать конституцион­ную законность является прокуратура, наделённая для этого определённой компетенцией, обусловленной природой, предназначением и местом органа в системе органов государства.

      В Конституции РФ есть Глава 7. «Судебная власть и Прокуратура», где прокуратуре посвящена ст. 129, в части 1 которой указано: «Полномочия, орга­низация и порядок деятельности прокуратуры Российской Федерации опреде­ляются федеральным законом».

      Прокуратура Российской Федерации - единая федеральная централизован­ная система органов, осуществляющих от имени Российской Фе­дерации надзор за соблюдением Конституции Российской Федерации и испол­нением законов, действующих на территории Российской Федерации/ч.1 ст.1 ФЗ от 17.01.1992 N 2202-1 (ред. от 28.11.2015) «О прокура­туре Российской Фе­дера­ции»/.

      При обращении к двум последним докладам Генерального прокурора РФ «О состоянии законности и правопорядка в 2013 году и о проделанной работе по их укреплению»[2] и «О состоянии законности и правопорядка в 2014 году и о проделанной работе по их укреплению» категория «конституционная законность»[3] непосредственно присутствует только в докладе за 2014 год.

      В своём докладе 29 апреля 2014 г. на заседании Совета Федерации Феде­рального Собрания РФ «О состоянии законности и правопорядка в 2013 году и о проделанной работе по их укреплению» Генеральный прокурор РФ Ю.А. Чайка отмечал, что «Как и в прежние годы, прокурорами уделялось внимание обеспечению конституционной законности, от состояния которой, во многом зависит эффективная реализация в стране правовых реформ.

      В минувшем году органами прокуратуры оспорено более 2 тыс. 600 проти­воречащих федеральному законодательству правовых актов органов го­сударственной власти субъектов и около 122 тыс. – муниципальных норматив­ных документов. 

      Они содержали неправомерные нормы по вопросам социального, налого­вого, бюджетного, земельного регулирования, природопользования, градо­строительства и государственной службы. Практически все акты (95%) по тре­бованию прокуроров приведены в соответствие.

      Во многом благодаря превентивной работе прокуроров (а ими проведена правовая экспертиза свыше 56 тыс. проектов нормативных правовых актов ре­гиональных органов власти и 582 тыс. – муниципальных) общее число незакон­ных нормативных документов снизилось (-4%).

      Эта деятельность и сейчас осуществляется, по сути, в ежедневном ре­жиме»[4].

      Несмотря на подобные достижения прокуратуры в обеспечении конститу­ционной законности, тем не менее в литературе, характеризуя её роль в этой сфере деятельности указывают, что «…созданная в соответствии с Кон­ститу­цией Российской Федерации прокуратура современной России призвана вместе с другими институтами обеспечивать конституционную законность, но для этого требуется радикальное усиление и максимальное использование всего по­тенциала российской прокуратуры, особенно в вопросах приведения ряда кон­ституций, уставов, законов субъектов Российской Федерации, правовых ак­тов органов местного самоуправления в соответствие с Конституцией Россий­ской Федерации и федеральным законодательством»[5].

      Указанным вопросам посвящён, прежде всего, Приказ Генерального проку­рора РФ от 2 октября 2007 г. N 155 «Об организации прокурорского над­зора за законностью нормативных правовых актов органов государственной власти субъектов Российской Федерации и местного самоуправления»  (в ред. Приказов Генпрокуратуры России от 23.12.2009 N 395, от 29.10.2012 N 379), в котором, в частности, в п. 2.7. указывается, что «При необходимости оспарива­ния незаконных положений региональных конституций и уставов в порядке конституционного судопроизводства проект запроса в Конституционный Суд Российской Федерации, подготовленный в соответствии с требованиями ст. 37, п. п. 1, 4 ч. ч. 1 и 2 ст. 38 Федерального конституционного закона "О Конститу­ционном Суде Российской Федерации" и согласованный с Главным управле­нием либо управлением Генеральной прокуратуры Российской Федерации в федеральном округе, направлять в Генеральную прокуратуру Российской Фе­дерации.

      Непосредственному обращению в Генеральную прокуратуру Российской Федерации с проектом соответствующего запроса должна предшествовать по­пытка урегулирования ситуации в ходе последовательного диалога прокура­туры субъекта Российской Федерации с высшим должностным лицом субъекта Российской Федерации и региональным парламентом (опротестование, пере­писка, рабочие встречи, выступление на заседаниях представительных и испол­нительных органов публичной власти и т.п.)».

      Но может ли прокурор обеспечивать конституционную законность в уголов­ном судопроизводстве? Если да, то, каким образом?

      Вначале следует отметить, что из ведомственных нормативных актов проку­ратур СССР и РФ, доступных в СПС Консультант плюс, категория «кон­ституционная законность» была использована только в актах прокуратуры РФ дважды в сфере уголовного судопроизводства: а) впервые в абз. 2 Приказа Ген­прокуратуры РФ от 29.06.1994 N 31 «О повышении роли органов прокуратуры в борьбе с преступностью и ее предупреждении» (Утратил силу в связи с изда­нием Приказа Генпрокуратуры РФ от 26.06.1997 N 34); б) второй раз в абз. 1 Указания Генпро­кура­туры России, МВД России от 17.01.1995 N 4/15/1 (с изм. от 13.12.2001) «Об из­брании мер пресечения» (Документ утратил силу в части, касающейся орга­нов прокуратуры (Приказ Генпрокуратуры РФ от 13.12.2001 N 77), но остался дей­ствующим в отношении органов МВД РФ).

      Появление в выше приведённых Приказе и Указаниях категории «конститу­ционная закон­ность» свидетельствовало о ведомственном признании значимости работы про­куратуры по её обеспечению именно в сфере уголовного судопроизводства, а не в иной сфере деятельность органов прокуратуры.

      Обеспечение конституционной законности прокурором в уголов­ном судо­производстве означает, что прокурор должен «сделать вполне возмож­ным, дей­ствительным, реально выполнимым»[6] достижение конституционной законно­сти, то есть состояния как не противоречия Конституции РФ законов и иных нормативных актов, принимаемых в Российской Федерации/ч.1 ст. 15 Консти­туции РФ/, так и соблюдения всеми субъектами права Конституции РФ /ч.2 ст. 15 Конституции РФ/ в уголовном судопроизводстве.

      А это возможно только в том случае, если прокурор в уголовном судопро­изводстве будет надлежащим образом выполнять возложенные на него функ­ции[7], исходя из полномочий, предусмотренных зако­ном.

      Прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной настоящим Кодексом, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия /ч.1 ст. 37 УПК РФ/.

      Деятельность прокурора в уголовном судопроизводстве протекает в том порядке, который устанавливается УПК РФ, основанный на Конституции РФ /ч.1 ст.1 УПК РФ/. Данное обстоятельство является отражением состояния не противоречия Конституции РФ законов и иных нормативных актов, принимае­мых в Российской Федерации/ч.1 ст. 15 Конституции РФ/.

      Из анализа приведённых положений ч.1 ст. 15 Конституции РФ и ч.1 ст. 1 УПК РФ следует, что на законодательном уровне в отношении уголовно-про­цессуального закона (как его формы, так и содержания) действует презумпция его, уголовно-процессуального закона, конституционности.

      Презумпция конституционности уголовно-процессуального закона отно­сится к числу опровержимых[8], поскольку она действует до тех пор, пока такой орган судебного конституционного контроля как Конституционный Суд РФ не выступит в роли негативного законодателя и не опровергнет её в своём реше­нии в соответствующей части или полностью путём признания не­конституци­онной.

      Впрочем, опровержимая презумпция конституционности действует в отно­шении любого закона и иных нормативных актов, принимаемых в Россий­ской Федерации.

      Вправе ли прокурор, участвующий в уголовном судопроизводстве, обра­щаться в Конституционный Суд РФ?

      В п.3 ч.1 ст. 238 УПК РФ речь идёт о двух формах обращения в Консти­туционный Суд РФ[9], сформулированных на ос­нове положений ч. 4 ст. 125 Кон­ституции РФ, каждая из которых влечёт выне­сение судьёй постановления о приостанов­лении производства по уголовному делу, в случае:

      1. направления судом запроса в Конституционный Суд РФ или

      2. принятия Конституционным Судом РФ к рассмотрению жалобы о соот­ветствии закона, примененного или подлежащего применению в данном уголовном деле, Конституции Российской Федерации.

      Очевидно, что в первом случае, прокурор не является субъектом обраще­ния в Конституционный Суд РФ, так как запрос направляется только судом.

      Но может ли прокурор своей деятельностью способствовать обеспечению конституционной законности при решении судом вопроса о направлении за­проса в Конституционный Суд РФ?

      Суд при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоот­ветствии Конституции Российской Федерации закона, подлежащего примене­нию им в указанном деле, обращается в Конституционный Суд Российской Фе­дерации с запросом о проверке конституционности данного закона (в ред. Фе­дерального конституционного закона от 03.11.2010 N 7-ФКЗ) / ч.1 ст. 101 ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ (ред. от 14.12.2015) «О Конституционном Суде Россий­ской Федерации»/. 

      Вывод суда о несоответствии Конституции РФ закона, подлежащего при­менению им в конкретном деле, может быть как результатом самостоятельной оценки суда, так и результатом деятельности, возможно и совместной, отдель­ных участников уголовного судопроизводства, в том числе и прокурора.

      Но в любом случае для прокурора здесь главное, чтобы вывод суда о несо­ответствии Конституции РФ закона, подлежащего применению им в конкрет­ном деле, соответствовал требованиям законодательства РФ и, прежде всего, Конституции РФ.

      Так, с точки зрения Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Феде­рации при осуществлении правосудия» (ред. от 03.03.2015),  только  «В случае не­определенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции подлежащий применению по конкретному делу закон, суд обращается в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о конституционности этого закона /п.3/, когда же  у суда есть определённость в этом вопросе, то как следует из п.2  этого Постановления Пленума, «Согласно ч. 1 ст. 15 Конституции Российской Федерации Конституция имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. В соответствии с этим конституционным положением судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях при­менять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия»[10] и далее указываются через категорию «в частности», т.е. без перечисления всех случаев, когда суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию РФ.

      Таким образом, получается, что данный Пленум Верховного Суда РФ ори­ентирует суды на обращение в Конституционный Суд РФ с запросом лишь в случае неопределённости в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ подлежащий применению по конкретному делу закон, а в случае определённо­сти в этом вопросе предписывает судам, разрешающим дело, применять непо­средственно Конституцию РФ.

     Подобный подход Пленума Верховного Суда РФ противоречит ч.1 ст. 101 ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ (ред. от 14.12.2015) «О Конституционном Суде Российской Федерации», из которой следует, что суд может обратиться с за­просом в Конституционный Суд РФ в случае, если придёт к выводу о несоот­ветствии Конституции РФ закона, подлежащего применению им в конкретном деле, иначе у суда будет определённость в этом вопросе.

      Кроме того, указанные выше разъяснения Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 «О некоторых вопросах применения судами Консти­туции Российской Федерации при осуществлении правосудия» противоречат Постановлению Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации», в котором, в частности, указывается на то, что:

      «Обязанность судов в случаях, если они приходят к выводу о неконституци­онности закона, для официального подтверждения его неконсти­туционности обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации не ограничивает непосредственное применение ими Конституции Российской Фе­дерации, которое призвано обеспечивать реализацию конституционных норм прежде всего при отсутствии их законодательной конкретизации. Если же за­кон, который должен был бы быть применен в конкретном деле, по мнению суда, не соответствует Конституции Российской Федерации и тем самым пре­пятствует реализации ее положений, то для обеспечения непосредственного действия Конституции Российской Федерации во всех случаях, в том числе и когда дело разрешено судом на основании конкретной конституционной нормы, требуется лишение такого закона юридической силы в предусмотрен­ном статьей 125 Конституции Российской Федерации порядке конституцион­ного судопроизводства» /абз. 5 п. 5/;

      «Устранение неконституционного закона из системы правовых актов не может быть достигнуто ни путем разрешения дел в порядке гражданского, ад­министративного или уголовного судопроизводства, ни путем разъяснений по вопросам судебной практики, которые в соответствии со статьями 126 и 127 Конституции Российской Федерации дают Пленумы Верховного Суда Россий­ской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. По­следние не вправе определять какой-либо иной порядок обеспечения непосред­ственного применения Конституции Российской Федерации при разрешении конкретных дел, чем предусмотренный ею, а также федеральным конституци­онным законом» /абз. 6 п.5/;

      «Суд общей юрисдикции или арбитражный суд, придя к выводу о несоот­ветствии Конституции Российской Федерации федерального закона или закона субъекта Российской Федерации, не вправе применить его в конкретном деле и обязан обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности этого закона. Обязанность обратиться в Консти­туционный Суд Российской Федерации с таким запросом, по смыслу частей 2 и 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 2, 15, 18, 19, 47, 118 и 120, существует независимо от того, было ли разрешено дело, рассматриваемое судом, отказавшимся от применения неконституцион­ного, по его мнению, закона на основе непосредственно действующих норм Конституции Российской Федерации» /п.2 резолютивной части/.

      Прокурор должен знать и применять в случае необходимости, эти и иные положения Постановления Конституци­онного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации», по­скольку, согласно ч.1 ст. 106 ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ (ред. от 14.12.2015) «О Конституционном Суде Российской Федерации», «Толкование Конституции Российской Федерации, данное Конституционным Судом Россий­ской Федерации, является официальным и обязательным для всех представи­тельных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должност­ных лиц, граждан и их объединений».

      Исходя из изложенного выше следует, что суд при решении вопроса о на­правлении запроса в Конституционный Суд РФ должен руководствоваться Конституцией РФ и толкующим её соответствующие статьи постановлением Конституционного Суда РФ, ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ (ред. от 14.12.2015) «О Конституционном Суде Российской Федерации», а не разъяснениями Пле­нума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» по этому вопросу.

      И только так, а не иначе суд будет обеспечивать конституционную закон­ность, а прокурор, зная подобную проблему и её надлежащее решение, долж­ным образом способствовать её достижению в рамках полномочий, предусмот­ренных УПК РФ.

      При этом следует учитывать, что подобная и иные коллизии в подходах Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ по одному и тому же вопросу неоднократно обсуждались в литературе[11].

      Во втором же случае, случае принятия Конституционным Судом РФ к рас­смотрению жалобы о соот­ветствии закона, примененного или подлежащего применению в данном уголовном деле, Конституции Российской Федерации /п.3 ч.1 ст. 238 УПК РФ/, УПК РФ не называет субъекта обращения в Консти­туционный Суд РФ с жалобой, но он указывается в иных нормативных актах.

      Правом на обращение в Конституционный Суд Российской Федерации с индивидуальной или коллективной жалобой на нарушение конституционных прав и свобод обладают граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, примененным в конкретном деле, и объединения граждан, а также иные органы и лица, указанные в федеральном законе.(в ред. Федерального конституцион­ного закона от 03.11.2010 N 7-ФКЗ) /ч.1 ст.  96 ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ (ред. от 14.12.2015) «О Конституционном Суде Российской Федерации»/.  

      В Федеральном законе «О прокуратуре Российской Федерации», в ч. 6 ст. 35 указано, что «Гене­ральный прокурор Российской Федерации вправе обра­щаться в Консти­туционный Суд Российской Федерации по вопросу нарушения конституцион­ных прав и свобод граждан законом, примененным или подлежа­щим примене­нию в конкретном деле», в том числе и в уголовном деле.

      За всё время существования данного права Генерального прокурора РФ в законе, а это более 20 лет,  удалось с помощью СПС Консультант плюс найти материалы только по одной жалобе Генерального прокурора РФ, которая имеет  отношение лишь к уголовному судопроизвод­ству и отражена в Определении Конституционного Суда РФ от 16.12.2004 N 394-О «По жалобе Генерального прокурора Россий­ской Федерации на нарушение конституционных прав граж­дан пунктом 3 ста­тьи 26 Федерального закона «Об органах судейского сообще­ства в Российской Федерации»[12].

      Причём данный единичный опыт обращения Генерального прокурора РФ с жалобой в Конституционный Суд РФ был не удачен как следует из п.2 резолю­тивной части вышеуказанного Определения Конституционного Суда РФ от 16.12.2004 N 394-О, в котором  было указано, что «Признать жалобу Генераль­ного прокурора Российской Федерации не подлежащей дальнейшему рассмот­рению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного в ней вопроса не требуется вынесение преду­смотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конститу­ционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановле­ния».

      В литературе в своё время отмечали, что «анализ практики реализа­ции Генеральным прокурором РФ столь важного полномочия (полномочия, преду­смотренного ч.6 ст. 35 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации» - разн. моя В.К.)  свиде­тельствует о единичности случаев обращения в Конституцион­ный Суд РФ…»[13]

      Почему же практически не реализуется право Генерального прокурора РФ, предусмотренное ч.6 ст. 35 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации»?

      Подобное обстоятельство можно объяснить по-разному: с одной стороны – всё хорошо, все вопросы конституционной законности решаются и поэтому данное право не востребовано, а с другой – существуют проблемы норматив­ного и (или) правоприменительного характера, не позволяющие Генеральному прокурору РФ реализовать данное право.

      И всё же проблемы как были, так и остаются с обеспечением конституцион­ной законности, особенно в сфере уголовного судопроизводства и лучшее тому доказательство статистика обращений в Конституционный Суд РФ:

      Всего за период с 1995 по 2011гг. было 242169 обращений в Конституцион­ный Суд РФ из которых 66803 в разделе «Уголовное право и процесс» лидера по количеству обращений, далее следует раздел «Защита кон­ституционных прав и свобод граждан» с 59479 обращениями и т.п. За указан­ный временной отрезок было по жалобам граждан и их объединений 240561обращений, по запросам государственных органов, включая запросы су­дов 1608[14].

      С 2012 по 2013гг.  всего было 33846 обращений из которых 12341 находи­лось в лидирующем разделе «Уголовное право и процесс», далее идёт раздел «Кон­ституционный статус личности» с 10564 обращениями и т.п. За отчётный про­межуток времени по жалобам граждан и их объединений было 33756 обра­ще­ний, по запросам и ходатайствам государственных органов, включая запросы судов 90 из которых Генеральный прокурор РФ с количеством «0»[15].

      Что же касается 2014 года, то раздел «Уголовное право и процесс» также лидирует по количеству обращений в каждом из четырёх кварталов этого года: в первом квартале 1521 обращения, во втором – 1815, в третьем – 1191, в четвёртом – 1645, опережая раздел «Конституционный статус личности», занимающий второе место в каж­дом из указанных кварталов со следующими цифрами – 1044 обращений в пер­вом квартале, во втором – 1058, а в третьем – 608, в четвёртом - 1076[16].

      В 2015 году раздел «Уголовное право и процесс» также лидирует по количеству обращений в каждом из четырёх кварталов этого года: в первом квартале 1382 обращения, во втором – 1322, в третьем – 1421, в четвёртом – 836, опережая раздел «Конституционный статус личности», занимающий второе место в каждом из указанных кварталов со следующими цифрами – 1021 обращений в первом квартале, во втором – 975, а в третьем – 1007, в четвёртом – 655[17].

      И вот некоторые итоги приведённой выше статистики: по количеству обра­щений раз­дел «Уголовное право и процесс» за все представленные выше годы занимает с немалым отрывом первое место среди всех обращений в Кон­ституционный Суд РФ, а жалобы граждан и их объединений, например, за пе­риод с 2012 по 2013 гг. в 375 раз превышают запросы и ходатайства государст­венных органов, включая запросы судов и при этом Генеральный прокурор РФ ни разу не обра­щался в Конституционный Суд РФ.

      Так что проблема с обеспечением конституционной законности сущест­вует и, прежде всего, в уголов­ном судопроизводстве как самая актуальная и игнорировать это обстоятельство прокуратура РФ в лице Генерального проку­рора РФ не может и не должна.

      В связи с чем прокуратуре необходимо активно включиться в реализацию права Гене­рального прокурора РФ, предусмотренного ч.6 ст. 35 ФЗ «О проку­ратуре Рос­сийской Федерации».

      Для этого необходим соответствующий механизм реализации данного права, который на сегодняшний день в общих чертах существует в литера­туре[18], но не имеет своего правового оформления в ведомственных норматив­ных актах прокуратуры.

      Полагаю, что именно отсутствие нормативного регулирования меха­низма реализации права Генерального прокурора РФ, предусмотренного ч.6 ст. 35 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации», и является одной из ключевых про­блем того, что данное право практически не востребовано.

      Данная нормативная проблема влечёт и правоприменительную: раз отсутст­вует правовой механизм реализации, включающий в себя стадии, субъ­ектов, сроки и т.п., этого права Генерального прокурора РФ и, соответственно,  не указаны ответственные должностные лица, в том числе за подготовку для Генерального прокурора РФ обоснованного проекта жалобы на основе выяв­ленных нарушений конституцион­ных прав и свобод граждан законом, приме­ненным или подлежа­щим примене­нию в конкретном деле и в конечном счёте за положительный по жалобе  результат в Конституци­онном Суде РФ, то не с кого и спросить за реализацию данного права. А добровольно взваливать на себя от­ветствен­ность, как показала практика обращений Ге­нерального проку­рора РФ с жалобой (всего одна в 2004 году) в Конституционный Суд РФ, мало кто хочет.

      Способствовать решению этой проблемы и одновременно восполнению правового пробела должно быть не наличие нескольких абзацев в одном из приказов Генерального прокурора РФ, а отдельный приказ, посвящённый реа­лизации права Генерального прокурора РФ, предусмотренного ч.6 ст. 35 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации», в целом и в частности  затрагивать более подробно сферу уголовного судопроизводства как архиважную в деле обеспе­чения конституци­онной законности, то есть состояния не противоречия Кон­ституции РФ законов и иных нормативных актов, принимаемых в Российской Федерации/ч.1 ст. 15 Конституции РФ/.

       Причём в ходе вышеуказанной и иной деятельности прокурор должен де­лать всё для достижения состояния соблюдения всеми субъектами права Кон­ституции РФ /ч.2 ст. 15 Конституции РФ/ в уголовном судопроизводстве.

      В Конституции РФ главное, что человек, его права и свободы яв­ля­ются высшей ценно­стью. Признание, соблюдение и за­щита прав и свобод чело­века и гражданина – обязанность госу­дарства /ст. 2/; права и свободы че­ловека и гра­жданина являются непосред­ственно действую­щими. Они опре­деляют не только смысл, содержание и применение законов, деятельность за­коно­датель­ной и исполни­тельной власти, органов самоуправления, но и обеспечиваются правосудием /ст. 18 /.

      Конституция РФ предусмотрела целый спектр прав в частности, преду­смотренных ст. 22, ст. ст. 46-54, для участников уголовного судопроизводства (подозреваемого, потерпевшего…), которые конкретизируются в УПК РФ и должны соблюдаться компетентными государственными органами, их должно­стными лицами и судом в ходе уголовного судопроизводства.

      Несколько лет тому назад в своём выступлении Генеральный прокурор РФ Ю.Я. Чайка на прошедшей 26 сентября 2013 г. II Научно-практической конференции, по­священной 20-летию Конституции Российской Федерации, затрагивая, в том числе и деятельность прокуратуры по защите конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве, отмечал, что «В числе безусловных приоритетов для нас ос­таются закон­ные интересы потерпевших от преступлений. В целях обеспечения их права на доступ к правосудию прокурорами ежегодно отменяются свыше 2,5 млн. неза­конных постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, около 400 тыс. решений о приостановлении и прекращении расследования.

      В центре внимания находится также защита граждан от незаконного уго­ловного преследования. Например, в прошедшем году в связи с позицией, за­нимаемой прокуратурой, не была применена мера пресечения в виде заключе­ния под стражу в отношении более чем 5,5 тыс. человек. Прокуроры остро реа­гируют на факты незаконного задержания, препятствуют необоснованному продлению сроков содержания обвиняемых под стражей.

      Мы занимаем жесткую и принципиальную позицию в связи с несоблюде­нием закона при проведении оперативно-розыскных мероприятий, производ­стве следствия и дознания. Только за последние 3 года устранены 12 млн. на­рушений прав участников уголовного процесса.

      Проблема охраны прав личности актуальна и в судебном разбирательстве. Справедливость судебных решений в немалой степени зависит и от государст­венных обвинителей.

      Обжалуя незаконные приговоры с целью исправления судебных ошибок, восстановления нарушенных прав лиц, прокуроры выступают в качестве ис­тинных правозащитников»[19].

      Уже в своём докладе Генеральный прокурор РФ Ю.А. Чайки на заседании Совета Федерации Федерального Собрания РФ 29 апреля 2015 г. «О состоянии законности и правопорядка в 2014 году и о проделанной работе по их укреплению» указывал уже на то, что, в частности: «Результаты надзора за следствием и дознанием свидетельствуют об увеличении в истекшем году на 22% выявленных нарушений законов в деятельности всех правоохранительных органов (всего почти 6 млн.).

      Большинство нарушений (4 млн. 100 тыс.) допущено органами дознания. 80% из них зафиксировано на начальной стадии уголовного судопроизводства. А в органах дознания наркоконтроля и ФТС России в прошлом году в сфере уголовно-правовой регистрации по сравнению с 2013 г. зафиксирован рост нарушений более чем вдвое.

      К сожалению, соблюдение законности не улучшилось и в работе следователей. Причем нарушения множатся не только на стадии регистрации и разрешения сообщений о преступлениях (+15%), но и в ходе всего дальнейшего расследования (+12%).

      Мы проанализировали причины отмеченного снижения качества следствия и дознания. Считаем, что во многом это связано с ослаблением профессиональных навыков следственных работников. В свою очередь данные процессы на наш взгляд обусловлены чрезмерно широким применением особого порядка рассмотрения уголовных дел.

      По такой упрощенной форме, не требующей от следователей больших усилий по сбору доказательств, в прошедшем году рассмотрено уже 65% всех дел, и их общее количество с каждым годом возрастает (в 2014 г. еще на 6%). А в республиках Северная Осетия-Алания, Ингушетия, Адыгея, в Алтайском крае удельный вес таких дел превышает 80%.

      Мы не раз говорили, что это очень тревожная ситуация. Ее дальнейшее нарастание должно быть скорректировано выработкой в правоприменении, а возможно и на законодательном уровне дополнительных гарантий объективного рассмотрения дел в отношении лиц, заключивших сделку о признании вины.

      Это особенно важно в условиях, когда ограниченный в своих полномочиях прокурор не имеет возможности на досудебной стадии убедиться в добровольности данного волеизъявления обвиняемого и не принимал участия в сборе доказательств по делу»[20].

      Определённые успехи прокуратуры в защите конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве и в конечном счёте обеспечении конституцион­ной законности, выражающейся в принятии мер к достижению состояния соблюдения всеми субъектами права Конституции РФ /ч.2 ст. 15 Конституции РФ/ объяс­няются не только в целом активной и принципиальной позицией прокуроров, основанной на действующем законодательстве, но и тем, что именно этому на­правлению деятельности посвящены ряд содержательных ведомственных нор­мативных актов прокуратуры, направленных на повышение эффективности деятельности прокуроров. В этих актах раскрывается деятельность прокура­туры по защите конституционных прав граждан в уголов­ном судопроизводстве как в целом (напр., Приказ Генерального прокурора РФ от 27 ноября 2007 г. N 189 «Об организации прокурорского надзора за соблюдением консти­туционных прав граждан в уголовном судопроизводстве»), так и в частности в отношении отдельных конституционных прав граждан (напр.,  Приказ Генерального про­курора РФ от 1 ноября 2011 г. N 373 «О порядке рассмотрения жалоб на дейст­вия (бездействие) и  решения органа дознания, дознавателя, следователя, руко­водителя следственного органа и прокурора», Указание Генерального проку­рора РФ от 9 ноября 2011 г. N 392/49 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением требований уголовно-процессуального законодательства о задер­жании, заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей»).

      И в заключении скажу словами Генерального прокурора РФ Ю.А. Чайки, «… прокуратура России всегда будет оставаться надежным инструментом обеспечения конституционной законности»[21], в том числе и в уголовном судопроизводстве, чтобы не происходило.

 

Библиографический список:

1. Бессарабов В.Г., Какителашвили М.М. Роль российской прокуратуры в обеспечении консти­туционной законности // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2013. № 5 (37).

2. Винокуров А.Ю. Участие прокурора в конституционном судопроизвод­стве / А.Ю. Винокуров // Законодательство и экономика. 2007. № 1.

3. Гошуляк В.В. Прокуратура, адвокатура, нотариат в конституционном праве России. М.: Альфа-М, 2005.

4. Кудрявцев В.Л. Проблемы установления истины через механизм доказы­вания в контексте деятельности государственного обвинителя в суде // Журнал российского права. 2006.  № 2.

5. Кудрявцев В.Л. Прокуратура в системе государственной защиты прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в уголовном судопроизводстве // Права человека в сфере уголовного судопроизводства: содержание, механизмы защиты и пределы ограничения. Материалы международной научно-практической конференции, посвящённой 75-летию доктора юридических наук, профессора, Заслуженного деятеля науки Российской Федерации С. П. Щербы. М.: МАЭП, 2013. // https://www.iuaj.net/node/1676

6. Кудрявцев В.Л. Конституционно-правовое уголовное судопроизвод­ство: миф или правовая реальность? // Евразийская адвока­тура. 2013. № 3(4). // https://www.iuaj.net/node/1310

7. Кудрявцев В.Л. Некоторые вопросы взаимодействия конституцион­ного и уго­ловного судопроизводств // Вопросы правоведения. 2013. № 4 (20).

8. Кудрявцев В.Л. Криминалистика на страже конституционной законности: некоторые проблемы реализации в уголовном судопроизводстве // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2015. № 1 (18). // https://www.iuaj.net/node/1808

9. Кудряв­цев В.Л. Некоторые вопросы обеспечения конституционной законности прокурором в уголовном судопроизводстве // Прокуратура в системе обеспечения конституционной законности: энциклопедия. Серия "Academia" / Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации: под общ. ред. О.С. Капинус. Т. 2. М.: "Новое Время", 2015. С. 131-136.

10. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / Под ред. докт. филол. наук, проф. Н.Ю. Шведовой. 14-е изд., стереотип.  М.: Рус. яз., 1982.

11. Росинский В.В. Конституционные основы правозащитной деятельно­сти прокуратуры Россий­ской Федерации. М.: Альфа-М, 2010.

12. Хабриева Т.Я. Конституция как основа законности в Россий­ской Феде­рации // Журнал российского права. 2009. № 3.

13. Burnham W., Trochev A. Russia's war between the courts: the struggle over the jurisdictional boundary between the constitutional court and regular courts // American Journal of Comparative Law. 2007. Т. 55. № 3.

14. Di Gregorio A. The evolution of constitutional justice in russia: normative imprecision and the conflicting positions of legal doctrine and case-law in light of the constitutional court decision of 16 june 1998 // Review of Central and East European Law. 1998. Т. 24. № 5-6.

15. Krug P. The russian federation supreme court and constitutional practice in the courts of general jurisdiction: recent developments // Review of Central and East European Law. 2000. Т. 26. № 2.

 

Kudryavtsev Vladislav Leonidovich – Moscow Academy of Economics and law, chief researcher, doctor of legal Sciences, Professor

The maintenance of the constitutional legality the prosecutor in criminal proceedings: the normative-theoretical basis and problems of implementation

Criminal procedure; constitutional law; presumption of constitutionality of law; prosecutor; criminal proceedings; Constitutional Court; court of justice; protection of constitutional rights and freedoms; the Prosecutor General of the Russian Federation; suspension of criminal proceedings; the effectiveness of the activities of the prosecutor.

The article using normative-theoretical basis and problems of implementation reveals the maintenance of the constitutional legality of the prosecutor in criminal proceedings. Special attention is given to various problems faced by the prosecutor in ensuring the constitutional legality in criminal proceedings.

 

 

 

---

[15] Обращения с 2012 по 2013 гг. // Обращения, поступившие в Конституционный Суд РФ с 1995 по 2013 годы   // Статистика по обращениям в Конституционный Суд РФ // Обращения в Конституционный Суд // Официальный сайт Конституционного Суда РФ // http://www.ksrf.ru/ru/Petition/Pages/NewReference.aspx (Дата обращения – 16.12. 2015)