ДЕНЬ СУРКА», ПРЕДУСМОТРЕННЫЙ УПК РФ
(уголовно-процессуальный фельетон, основанный на реальных событиях)

Соловьев Сергей Александрович, Адвокат, Управляющий партнер Адвокатского бюро гор. Москвы «СОСЛОВИЕ», Эксперт ФПА РФ, soloviev@soslovie-ab.ru

19 сентября 2011 года житель гор. Калининграда по фамилии М-ко был задержан в порядке ст. ст. 91-92 УПК РФ и через два дня благополучно арестован районным судом по обвинению в совершении умышленного квалифицированного убийства. [3]

Спустя 4 месяца после этого знаменательного события, 25 января 2012 года, тем же следователем, что и по первому делу, этому многострадальному жителю гор. Калининграда по фамилии М-ко было предъявлено еще одно обвинение в совершении еще одного квалифицированного убийства, однако никакой меры пресечения по второму делу не избиралось и дела в соответствии с частью 1 ст. 153 УПК РФ не соединялись, так как данная уголовно-процессуальная норма предусматривает право, а не обязанность органа расследования соединить в одно производство дела в отношении одного лица, обвиняемого в совершении нескольких преступлений.

Спустя еще 6 месяцев, 18 июля 2012 года, за сутки до истечения 10- месячного срока содержания под стражей М-ко по первому уголовному делу, в отношении него же была избрана новая мера пресечения в виде «старого», проверенного временем содержания под стражей, но уже по второму делу, обвинение по которому, как вы помните, ему было предъявлено еще 25 января 2012 года.

Таким образом, на 18 июля 2012 года гражданин по фамилии М-ко стал «почетным» обладателем двух одинаковых «параллельных» мер пресечения в виде заключения под стражу по двум делам, находящимся в производстве одного органа расследования и даже одного и того же следователя, но, повинуясь диспозитивным характеристикам полномочий органа расследования, не соединенных в одно производство.

На следующий день после дублирования меры пресечения гражданину по фамилии М-ко, органы следствия своим постановлением осчастливили его и отменили «первую» меру пресечения, по которой тот уже отбыл ровно 10 месяцев под стражей, а еще спустя 5,5 месяцев вообще прекратили в отношении М-ко уголовное преследование по обвинению в квалифицированном умышленном убийстве по первому делу за отсутствием в его действиях состава преступления.

Однако, как вы понимаете, такие несвойственные душевной организации органа расследования процессуальные решения никоим образом не повлияли на судьбу гражданина по фамилии М-ко, который как был с 19 сентября 2011 года под стражей, так и оставался под ней непрерывно, но теперь уже по мере пресечения № 2, которая начала свое новое неторопливое течение аккурат с 18 июля 2012 года.

При этом органы следствия посчитали, что поскольку дела в одно производство не соединялись, то и правовых оснований для общего исчисления сроков содержания под стражей гражданину М-ко по первому и второму делу не имеется, в связи с чем стали исчислять сроки содержания под стражей гражданину М-ко с самого начала, не плюсуя к ним уже проведенные им «за решеткой в темнице сырой» 10 месяцев.

На законное негодование защиты такому, даже с математической точки зрения, нелогичному поведению органов следствия был дан ответ, что никаких законных оснований для ОБЩЕГО исчисления срока содержания под стражей гражданина по фамилии М-ко не имеется.

В дальнейшем постановлениями Л-кого районного суда гор. Калининграда гражданину по фамилии М-ко еще 8 раз продлевали срок содержания под стражей, а всего до 23 июня 2013 года, при этом во всех случаях не смотря на доводы защиты, суд отказывался учитывать при продлении срока содержания под стражей те 10 месяцев, которые М-ко провел в заключении по первому уголовному делу, и отсчитывал новый срок, производя его исчисление срока с 18 июля 2012 года, а не с 19 сентября 2011 года.

А самое главное, что такое процессуально-хитрое поведение органов следствия создало прекрасный маневр, идеальную схему, для обхода требований части 3 ст. 109 УПК РФ, устанавливающей максимально возможный срок содержания под стражей по делам с обвинением в совершении тяжких и особо тяжких преступлений в размере 18 месяцев.

Главное не соединять дела в одно производство даже при наличии нескольких эпизодов преступной деятельности одного фигуранта обвинения, и тогда можно эпизод за эпизодом выбирать положенные по закону 18 месяцев сроков содержания под стражей, ссылаясь на то обстоятельство, что дела в одно производство не соединены, а значит, правовых оснований говорить об ОБЩЕМ сроке содержания под стражей у обвиняемого не имеется.

Вот такой день сурка, предусмотренный УПК РФ: просидел без одного дня под стражей 18 месяцев (или 10, как в нашем случае), а за сутки до истечения этого срока содержания под стражей получил новую меру пресечения по иному обвинению - и вот тебе пожалуйста, еще целые, нетронутые временем, 18 месяцев НОВОГО содержания под стражей!

При такой конфигурации «математика» следствия и, что особенно разочаровывает, районного и областного суда оказалась простой: 1 эпизод в деле – 18 месяцев максимальный срок содержания под стражей, 2 -соответственно 36, 3 – 48 и так далее. Лепота!

Есть, правда, один нюанс: незаконно все это, как на мой взгляд, так и с точки зрения Конституции РФ [1], УПК РФ [2], не говоря уже о многочисленных решениях как Конституционного суда РФ, так и Европейского, по правам человека, да кто ж обращает внимание в органах расследования и суде на такие мелочи.

Хотя, Конституционный Суд РФ, куда мы успели сходить с жалобой на неконституционность части 1 ст. 153 УПК РФ, позволяющей произвольно исчислять сроки содержания под стражей при отсутствии обязанности органа расследования соединить дела по обвинению одного лица в совершении нескольких преступлений в одно производство, своим определением за № 1110-О от 16.07.2013 отказал нам в принятии нашей жалобы, указав, что поскольку часть 1 ст. 153 УПК РФ не применялась органом расследования в отношении гражданина по фамилии М-ко, то и оснований говорить о нарушении ею основного закона РФ не имеется.[4]

Однако, при всем при этом получается следующая картина.

Часть 1 ст. 22 Конституции РФ устанавливает право каждого на свободу и личную неприкосновенность.

Часть 3 ст. 55 Конституции РФ регламентирует, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Часть 1 ст. 109 УПК РФ устанавливает, что срок содержания под стражей при расследовании преступлений не может превышать 2 месяца.

При этом, обратите внимание на лексическое построение данной уголовно-процессуальной нормы – при расследовании преступленИЙ - множественное число! Разве этой своей фразой законодатель не сказал об ОБЩЕМ сроке содержания под стражей при одновременном расследовании нескольких преступлений?

По мне, так это совершенно однозначное на то указание, и подтверждением этому являются требования части 12 ст. 109 УПК РФ, устанавливающей общие сроки содержания под стражей по выделенным или соединенным делам в отношении одного и того же лица.

Кроме этого, уже многократно упомянутой частью 3 ст. 109 УПК РФ в отношении максимального срока содержания под стражей лица, уголовные дела в отношении которого находятся в стадии расследования, установлены законодательные ограничения в 18 месяцев, что является подтверждением моего довода о том, что сроки содержания лица под стражей при расследовании одного или нескольких преступлений являются общими, так как в противном случае имеется реальная возможность нарушения установленного законодателем максимума в виде 18 месяцев под стражей, что является, пока правда только по мнению защиты, недопустимым.

Здесь же уместно отметить, что в требованиях ст. 153 УПК РФ, регламентирующей возможность соединения в одном производстве уголовных дел в отношении одного лица, совершившего несколько преступлений, закреплен метод поглощения наиболее длительным сроком расследования меньших сроков производства по другим делам.

Отсутствие в части 1 ст. 153 УПК РФ обязательного для органа расследования указания на необходимость соединения уголовных дел в отношении одного лица, совершившего несколько преступлений, создает условия для злоупотреблений со стороны этих самых органов следствия в отношении лиц, содержащихся под стражей, так как предоставляет органам следствия возможность для практически бессрочного содержания лица под стражей без вступившего в законную силу приговора, что существенно ущемляет конституционные права и свободы гражданина и человека.

Конституционный суд Российской Федерации, выявляя конституционно-правовой смысл понятия «лишения свободы», в своем Постановлении от 16 июня 2009 года № 9-П установил, что это понятие имеет автономное значение, заключающееся в том, что любые вводимые в отраслевом законодательстве меры, если они фактически влекут лишение свободы, должны отвечать критериям правомерности в контексте статьи 22 Конституции РФ и статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, составляющих нормативную основу регулирования ареста, задержания, заключения под стражу и содержания под стражей в сфере преследования за совершение уголовных и административных правонарушений в качестве мер допустимого лишения свободы. [5]

Арест, задержание, заключение под стражу и содержание под стражей, несмотря на их процессуальные различия, по сути есть лишение свободы. Никто не может быть поставлен под угрозу возможного обременения на неопределенный или слишком продолжительный срок, а законодатель обязан установить четкие и разумные временные рамки допускаемых ограничений прав и свобод.

Европейский суд по правам человека считает, что правовая защита лица от произвольного вмешательства со стороны государства в его право на свободу, гарантированное Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (статья 5), предполагает соразмерность ограничения этого права, означающую обеспечение баланса между общественными интересами, которые могут потребовать предварительного заключения лица под стражу, и важностью права на свободу личности -  с учетом презумпции невиновности, а при установлении такого баланса важнейшим фактором является продолжительность содержания под стражей, которая не должна превышать разумных пределов. При этом, судебная практика, при которой лицо заключается под стражу на неопределенный срок противоречит одному из фундаментальных принципов правового государства – принципу правовой определенности [6], [7], [8].

В нашем случае имеет место как раз ситуация обременения конституционного права на свободу гражданина по фамилии М-ко на неопределенный срок, что является безусловным ущемлением этого права и  его личной неприкосновенности.

Такая ситуация очевидно проистекает от отсутствия в ст. 153 Уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации указания на обязательность соединения уголовных дел по обвинению одного лица в совершении нескольких преступлений, так как в противном случае, оба дела несчастного гражданина по фамилии М-ко были бы соединены в производство 25 января 2012 года и он имел бы общий срок содержания под стражей, что соответствовало бы требованиям принципа правовой определенности, так как он рассчитывался бы исходя из максимального ограничительного срока в 18 месяцев, установленного частью 3 ст. 109 УПК РФ.

Какой же вывод можно сделать из этого?

А вывод на самом деле прост: часть 1 ст. 153 УПК РФ, регламентирующая вопросы соединения уголовных дел в той части, в которой она предоставляет право, а не устанавливает обязанность для органа расследования соединить в одно производство уголовные дела в отношении одного лица, обвиняемого в совершении нескольких преступлений, нарушает требования части 1 ст. 22 Конституции РФ, закрепляющей право на свободу и личную неприкосновенность, поскольку правоприменительная практика органов следствия, описанная в настоящей статье, противоречит принципу правовой определенности, так как позволяет заключить человека под стражу на неопределенный срок.

Или я не прав?

А если я прав, что тогда под стражей делал 27 месяцев житель Калининграда по фамилии М-ко?

P.s. Вердиктом присяжных заседателей от 21 ноября 2013 года гражданин по фамилии М-ко был признан невиновным по всем пунктам обвинения и по второму уголовному делу, в связи с чем 28 ноября 2013 года Калининградским областным судом в отношении него был постановлен оправдательный приговор, который 13 марта 2014 года вступил в законную силу.

Список нормативных актов

1.  Конституция РФ. М.: ИНФРА-М. 2012.

2.  Уголовно-процессуальный кодекс РФ. М.: Проспект. 2015

3. Архив Калининградского областного суда. Дело № 2-14/2013  в отн. М-ко // из адвокатской практики автора

4. Определение КС РФ № 1110-О от 16.07.2013 по делу М-ко // электронный ресурс http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision136627.pdf

5. Постановление КС РФ № 9-П от 16.06.2009 // электронный ресурс http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision29317.pdf

6.  Judment of the European Court of 26.06.1991 on the application case No. 29/1990/220/282 Letellier v. Franse, § 35

7.  Judment of the European Court of 06.04.2000 on the application case No. 26772/95 Labita v. Italy, § 152

8.            Judment of the European Court of 29.01.2008 on the application case No. 37201/06 Saadi v. United Kingdom, § 67-74