Аннотация. В статье обращается внимание на особенности постановления приговора при применении особого порядка судебного разбирательства, обусловленные тем, что суд в настоящее время не устанавливает самостоятельно фактические обстоятельства дела, а лишь проверяет выводы органов предварительного расследования. Автор предлагает возложить на суд обязанность устанавливать фактические обстоятельства уголовного дела на основании письменных материалов дела и допроса подсудимого в судебном заседании, а также составлять приговор по общим правилам с приведением в нем анализа и оценки доказательств.

Ключевые слова: судебное разбирательство, приговор, доказывание, особый порядок судебного разбирательства

 

Процессуальная экономия при применении особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением достигается, главным образом, за счет существенного сокращения судебного следствия. В отличие от общего порядка судебного разбирательства, суд здесь не исследует непосредственно весь массив собранных по уголовному делу доказательств, ограничиваясь проверкой наличия предусмотренных законом условий применения особого порядка, а также выяснением обстоятельств, характеризующих личность подсудимого, а также смягчающих и отягчающих наказание.

Особенности процедуры судебного следствия отразились и на процессуальной форме приговора, постановляемого в особом порядке. Законодатель счел, что поскольку суд не исследует доказательства непосредственно в ходе судебного следствия, то и в приговоре мотивы признания обвинения обоснованным приводить незачем. Согласно ч. 8 ст. 316 УПК РФ анализ доказательств и их оценка судьей в приговоре не отражаются. В той части приговора, которая именуется в законе описательно-мотивировочной, излагаются только описание преступного деяния подсудимого и выводы суда о соблюдении предусмотренных законом условий применения особого порядка принятия судебного решения.

Действующая законодательная регламентация особого порядка судебного разбирательства предполагает, что суд принимает фактические обстоятельства дела в том виде, как они установлены органами предварительного расследования, т.е. «приговор основывается на материалах предварительного следствия» [3]. А раз так, то законодатель, видимо, исходит из того, что суд не должен нести ответственность за правильность установления фактических обстоятельств дела. По сути, вся ответственность переносится на стороны, которые принимают ее, соглашаясь на применение особого порядка судебного разбирательства. На этом основании приговоры, постановляемые в особом порядке, выведены из-под контроля вышестоящих судебных инстанций с позиции правильности установления фактических обстоятельств дела. По смыслу ст. 317 и 389.27 УПК РФ приговор, постановленный в порядке, предусмотренном гл. 40 и 40.1 УПК РФ, не может быть ни обжалован, ни отменен или изменен по такому основанию, как несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Складывается впечатление, что правильности установления фактических обстоятельств по уголовным делам, рассматриваемым в особом порядке судебного разбирательства, принципиальное значение не придается. Не случайно приговоры по таким делам заведомо объявляются ущербными с точки зрения их достоверности, о чем красноречиво свидетельствуют исключения из правил преюдиции, касающиеся приговоров, постановляемых в порядке ст. 226.9, 316 и 317.7 УПК РФ. На этом основании в юридической литературе высказывается даже мнение, что «выводы суда, содержащиеся в обвинительном приговоре, отражают позицию сторон в деле (а не суда – И.Д.» [9].

В действительности же, было бы заблуждением считать, что суд принимает выводы органов предварительного расследования относительно фактических обстоятельств и правовой оценки произошедшего криминального события без всякой проверки, на том лишь основании, что с ними согласились стороны. В ч. 5 ст. 36 УПК РФ сказано, что исследование и оценка доказательств при применении особого порядка судебного разбирательства не проводятся в общем порядке. Однако, это отнюдь не означает, что доказывание при применении особого порядка судебного разбирательства не осуществляется вовсе. Закон содержит условие постановления обвинительного приговора в особом порядке: судья должен прийти к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу (ч. 7 ст. 316 УПК РФ). Для этого судья обязан провести оценку доказательств, относящихся к событию преступления, и иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, в опосредованном порядке [8]. Следовательно, суд и при применении особого порядка судебного разбирательства оценивает представленные стороной обвинения доказательства с позиций относимости, допустимости и достоверности, а всю их совокупность – с точки зрения достаточности. Отличие от общего порядка состоит в том, что итоговой оценке доказательств, осуществляемой судом при постановлении приговора, не предшествует их непосредственное исследование судом в ходе судебного разбирательства.

Вообще, формирование внутреннего убеждения, основанного на изучении судов материалов уголовного дела, начинается на стадии подготовки к судебному разбирательству. Как пишет С.В. Бурмагин, именно в этой стадии уголовного процесса, по устоявшейся практике, судьи знакомятся с материалами дела. Традиционно они изучают все уголовное дело из соображений качественной организации процесса, прогнозирования хода судебного разбирательства и возможных осложнений в доказывании. «В этих целях судья при изучении дела предварительно оценивает доказательства не только в количественном аспекте, но и с точки зрения их качества и соответствия друг другу, определяет «для себя» обоснованность предъявленного обвинения» [1].

Что же касается особого порядка судебного разбирательства, то здесь, по словам О.В. Качаловой, вообще «центр тяжести судебного доказывания смещен… на стадию назначения судебного разбирательства. Именно на данном этапе… судья фактически решает вопрос о виновности обвиняемого, о возможности вынесения в отношении него обвинительного приговора» [5]. Действительно, изучение материалов поступившего уголовного дела компенсирует в случае применения особого порядка судебного разбирательства отсутствие полноценного судебного следствия и обеспечиваемой им возможности исследования доказательств. Подчеркивая значение стадии подготовки к судебному разбирательству для исследования судом обстоятельств дела, некоторые авторы предлагают даже изменить законодательную регламентацию уголовно-процессуальной деятельности в этой стадии. Так, С.В. Сердюков предлагает законодательно закрепить обязанность суда выяснить, «собраны ли органами предварительного расследования доказательства, достаточные для рассмотрения уголовного дела в особом порядке» [7], а И.Ю. Мурашкин полагает, что судья должен проверить, «подтверждается ли обвинение, предъявленное по уголовному делу, в котором имеется ходатайство о проведении особого порядка судебного разбирательства, представленными доказательствами» [6].

Но настолько ли значима специфика доказывания по уголовным делам, рассматриваемым с применением особого порядка судебного разбирательства, чтобы считать невозможным формирование судом собственных выводов относительно установления фактических обстоятельств дела?

Да, конечно, доказательства исследуются судом опосредованно – путем изучения письменных материалов уголовного дела. Но не следует забывать, что и в ходе судебного разбирательства, проводимого в общем порядке, непосредственность не носит абсолютный характер. Опосредованно судом исследуются протоколы всех следственных действий, заключения экспертов и специалистов, иные документы, в конце концов, оглашаются показания неявившихся свидетелей и потерпевших. «Такие приемы, – справедливо замечает В.Л. Григорян, – идут вразрез с непосредственным характером доказывания, поскольку осуществляются без должного проникновения в существо фактических обстоятельств дела» [4]. Более того, содержание ч. 1 ст. 285 УПК РФ дает основание для вывода, что оглашение протоколов следственных действий, заключений эксперта не выглядит как исключение из общего условия непосредственности и, как следствие, используется судьями даже тогда, когда имеются основания для производства того или иного следственного действия при рассмотрении уголовного дела по существу [4]. Так почему ограничения непосредственности в общем порядке судебного разбирательства на доверии к приговору не сказываются, а в особом порядке приобретают столь принципиальное значение?

Конечно, при применении особого порядка судебного разбирательства доказательства, как правило, не исследуются устно с участием сторон. Но следует иметь в виду, что устный порядок исследования доказательств предназначен прежде всего для того, чтобы стороны могли в ходе судебного следствия ознакомиться с их содержанием и при наличии к тому оснований возражать против их использования в доказывании. Однако при особом порядке согласие сторон с относимостью, допустимостью и достоверностью имеющихся в деле доказательств презюмируется и выражается в их согласии на применение порядка, предусмотренного гл. 40 УПК РФ. А если сторонам нечего возразить против наличной доказательственной базы, значит, отсутствие устности никак не сказывается на результативности доказывания.

В настоящее время законодатель исходит из того, что суд самостоятельно фактические обстоятельства уголовного дела не устанавливает – он лишь сопоставляет эти обстоятельства в том виде, в каком они установлены органами предварительного расследования, с имеющимися в деле доказательствами [2]. Соответственно ни ход, ни результаты такого сопоставления не находят отражения в приговоре, который на этом основании не обладает преюдициальным значением и не проверяется вышестоящей судебной инстанцией с позиции соответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Между тем, как недоверие к приговору, постановленному без проведения судебного разбирательства в общем порядке, так и невозможность проверки вышестоящей судебной инстанцией правильности разрешения судом вопросов факта, составляют очевидные издержки применения порядка судопроизводства, предусмотренного гл. 40 УПК РФ. Однако, являются ли такие издержки неизбежными? Думается, вовсе нет. Эти издержки можно преодолеть, если возложить на суд обязанность не просто проверять выводы органов предварительного расследования, но самостоятельно устанавливать фактические обстоятельства дела на основе, с одной стороны, письменных доказательств, содержащихся в материалах уголовного дела, а с другой – непосредственного допроса в ходе судебного заседания подсудимого и исследования доказательств, характеризующих его личность, а также имеющих значение для назначения наказания. Поэтому результаты познавательной деятельности суда должны, по нашему мнению, находить отражение в приговоре, а описательно-мотивировочную часть – необходимо составлять по общим правилам. В этой связи полагаем целесообразным исключить из закона ч. 8 ст. 316 УПК РФ, согласно которой в приговоре не отражаются анализ и оценка доказательств, распространив на особый порядок общие правила постановления приговора. Обоснование выводов суда по вопросам, подлежащим разрешению в приговоре, ссылками на имеющиеся в деле доказательства, во-первых, повысило бы гарантии достоверности итоговых судебных актов, поскольку потребовало бы от суда более глубокого и всестороннего изучения как обстоятельств дела, так и имеющихся в деле доказательств, а во-вторых, открыло бы возможности для его обжалования и проверки судом второй инстанции по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 389.15 УПК РФ.

В свою очередь, наличие у суда апелляционной инстанции полномочия проверять правосудность приговора с точки зрения соответствия изложенных в нем выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, как представляется, служит достаточным основанием предусмотреть в уголовно-процессуальном законе возможность рассмотрения уголовного дела в особом порядке и в тех случаях, когда против этого возражает потерпевший. Полагаем, что проводить в общем порядке судебное следствие при наличии согласия обвиняемого с предъявленным обвинением по той лишь причине, что потерпевший не хочет, чтобы у обвиняемого была льгота при назначении наказания, явно неоправданно. Если же возражения потерпевшего обусловлены его несогласием с позицией обвинения (будь то по вопросам права или факта), то у суда первой инстанции остается возможность принять во внимание доводы потерпевшего при изучении материалов уголовного дела и при необходимости рассмотреть уголовное дело в общем порядке. Гарантией же против ошибок и злоупотреблений со стороны суда при этом могла бы служить возможность обжалования потерпевшим приговора в апелляционном порядке на предмет соответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

В заключение заметим, что реализация предлагаемых нами изменений порядка постановления приговора по уголовным делам, рассматриваемым в порядке главы 40 УПК РФ, неизбежно повлечет за собой увеличение объема итоговых судебный решений за счет изложения в описательно-мотивировочной части анализа и оценки исследованных судом доказательств. Оглашение такого приговора в судебном заседании могло бы занимать больше времени, чем длилось все предшествующее судебное разбирательство. Понятно, что в особом порядке судебного разбирательства, являющемся по своей правовой природе видом ускоренного производства [6], такая потеря времени неприемлема. В этой связи было бы целесообразно дополнить ч. 7 ст. 241 УПК РФ еще одним случаем, когда допускается оглашение только вводной и резолютивной частей приговора, – проведение судебного заседания и постановление приговора в порядке, предусмотренном ст. 316 УПК РФ. При этом участникам судебного разбирательства обязательно должен разъясняться порядок ознакомления с полным текстом приговора.

 

ЛИТЕРАТУРА

1. Бурмагин С.В. О своевременности формирования внутреннего убеждения судьи по уголовному делу // Научная школа уголовного процесса и криминалистики Санкт-Петербургского государственного университета: Уголовная юстиция XXI века (к 15-летию практики применения УПК РФ): Сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербургский государственный университет, 23-24 июня 2017 года) / Под ред. Н.П. Кирилловой, Н.Г. Стойко. СПб., 2018. – С.29-34.

2. Дикарев И.С. Ограничение обжалования приговоров, постановленных в соответствии с требованиями глав 40 и 40.1 УПК РФ // Уголовный процесс. – 2009. – №12. – С.9-12.

3. Дорошков В.В. Особый порядок судебного разбирательства // Уголовное судопроизводство. – 2010. – №3. – С.23-28.

4. Григорян В.Л. Судебное разбирательство – центральная стадия российского уголовного процесса? // Библиотека криминалиста. – 2017. – №3. – С.42-49.

5. Качалова О.В. Теоретические основы ускоренного производства в российском уголовном процессе: монография. – М.: Юрлитинформ, 2015. – 208 с.

6. Качалова О.В. Ускоренное производство в российском уголовном процессе: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – М., 2016. – 55 с.

6. Мурашкин И.Ю. Реализация принципа презумпции невиновности в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением: дис. … канд. юрид. наук. – Омск, 2014. – 220 с.

7. Сердюков С.В. Рассмотрение военными судами уголовных дел в особом порядке судебного разбирательства: автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 2008. – 23 с.

8. Судебное производство в уголовном процессе Российской Федерации: практ. пособие по применению Уголовно-процессуального кодекса Рос. Федерации / под общ. ред. А.И. Карпова. – М. : Юрайт-Издат, 2008. – 732 с.

9. Уголовно-правовые и уголовно-процессуальные аспекты сделки о признании уголовного иска / И.А. Александрова [и др.]; [науч. ред. А.С. Александров]. – Н. Новгород, 2007. – 224 с.

Смотреть или скачать текст статьи в PDF - http://ввп-ву.рф/images/archive/VVP_2020_02.pdf