Пучковская М.Е., доцент кафедры уголовного права и процесса Красноярского государственного аграрного университета, кандидат юридических наук

РЕАЛИЗАЦИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА ГРАЖДАН
НА УЧАСТИЕ В ОТПРАВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ
В СОВРЕМЕННОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Одним из современных политических прав граждан является право участвовать в осуществлении правосудия, что предусмотрено в ч.5 ст.32 Конституции РФ. Вместе с тем, нельзя не отметить, что потребность в привлечении народного элемента к правосудию государство и общество испытывали уже в средневековье[1]. Во все времена власть неизменно подчеркивала, что правосудие — не узкопрофессиональный вид государственной деятельности, и участие в нем народного элемента необходимо для того, что бы правосудие не превратилось в одно лишь «производство судебных дел».

Представляется, что на современном этапе потребность в народном участии в правосудии обусловлена рядом причин. Одна из них — повышение авторитета судебной власти и социальной эффективности правосудия. Если суд открыт для народа, то порог доверия к судебной системе повышается. Кроме того, мировой историей доказано, что общественный контроль – главное средство нейтрализации любых негативных процессов во власти, и правосудие не является исключением.

Как известно, формы народного участия в осуществлении правосудия могут быть разные. Если говорить о представительстве при рассмотрении уголовных дел — то это суд шеффенов и суд присяжных. Но отечественная история намного богаче на формы «народного участия» в уголовном судопроизводстве. Советская эпоха дала отечественному уголовному судопроизводству концепцию «народного правосудия», которая была представлена в УПК РСФСР институтами народных заседателей, общественных обвинителей и защитников, участия трудовых коллективов. «Перекосы» в реализации этой концепции в условиях режима, конечно, были, но социальную значимость самой идей недооценивать нельзя. В основу «народного правосудия» положены исконно русские традиции народовластия, общинности, справедливости, порядка, патриотизма. Именно по этим морально-этическим категориям продолжает ностальгировать массовое сознание.

Пореформенная Россия конца 20 века категорически отказалась от своего прошлого, упразднив те институты, которые ассоциировались в массовом сознании с достижением истины, правды, и поспешила закрепить в уголовно-процессуальном законодательстве такие ценностные ориентации, которые, как теперь многие понимают, оказались чужды национальной ментальности. При этом, например, некоторые государства постсоветского пространства остались верны своему прошлому и попытались адаптировать исторически сформированные формы народного участия в судопроизводстве к современным реалиям. Так, советская модель народного правосудия – суд с участием народных заседателей, до сих пор существует в пяти странах СНГ: Белоруссии, Таджикистане, Туркменистане, Украине и Узбекистане. Азербайджан, Грузия, Казахстан, Кыргызстан заявили о проведении реформ, направленных на восстановление народного правосудия[2]. Конечно, судебные реформы в странах бывшего Советского Союза также сталкиваются с проблемами независимости и беспристрастности судов и справедливости судебного процесса. Но эти страны пытаются отстоять свою правовую самобытность, несмотря на упорное давление «западных демократий».

Россия же пошла по пути закрепления в законодательстве такой формы народного представительства в уголовном судопроизводстве как суд присяжных. Несмотря на то, что суд присяжных многими правоведами признается одной из самых демократических форм народного участия в уголовном процессе, та его модель, которая закреплена в современном отраслевом законодательстве, мало эффективна. Законодатель взял за основу англо-саксонскую модель суда присяжных, без учета правовых традиций отечественного судопроизводства. Может быть, поэтому до сих пор суд присяжных остается во многом инородным элементом в российской уголовно-процессуальной системе и, по мнению ученых, нуждается в изменении порядка его функционирования с целью повышения законности и эффективности его деятельности[3].

Интересен тот факт, что ни один международно-правовой акт в области прав человека не требует рассмотрения дела судом присяжных, важна лишь возможность обеспечения народного представительства в той или иной форме. И смешанный суд с участием народного элемента в этом смысле также способен осуществлять справедливое правосудие. Во многих странах Европы действует так называемая континентальная модель суда присяжных, где дела о наиболее тяжких преступлениях рассматривают смешанные коллегии из народных и профессиональных судей[4].

В связи с изложенным представляется, что конституционное право российского гражданина на участие в отправлении правосудия не находит своего адекватного отражения в такой отрасли как уголовное судопроизводство. Вместе с тем, на наш взгляд, положительные тенденции, связанные с расширением форм народного представительства в уголовном процессе, очевидны:

Во-первых, общественный контроль, реализуемый через различные формы народного представительства, способен повысить социальную эффективность деятельности правоохранительных органов и суда в интересах развития и укрепления правового государства. Одной из главных черт развитой страны, по мнению ряда социологов, является наличие «социального капитала», то есть способностей порождать и удерживать позитивные отношения: доверие и взаимную поддержку[5]. В анализе ведомственного применения силы должен присутствовать критерий проверки последствий такого применения с точки зрения приращения «социального капитала». Конструктивное сотрудничество общественности и правоохранительных структур повысит доверие общества к правоохранительной системе и приведет к накоплению «социального капитала».

Во-вторых, считаем, что применение различных форм народного участия способно сократить число нарушений прав участников уголовного судопроизводства, что отразится на качестве уголовного судопроизводства. Современная философская мысль исходит из того, что: «Интересы власти остаются всегда теми же самыми: поиск объектов захвата и применения силы. Цели власти – всегда власть. И только гражданское общество в силах наделять власть определенным смыслом и целями, выходящими за пределы ее «частных» интересов. Власть бесцельна, когда находится вне общественного контроля»[6]. Данный тезис, отражая общую ситуацию, применим и к сфере уголовного судопроизводства, где механизм принуждения сосредоточен в руках властных органов правопорядка и область возможного ограничения прав и свобод достаточно обширна.

В-третьих, народное правосудие строится на началах активной гражданской позиции населения, что дает возможность использования потенциала всего общества в борьбе с преступностью.