В статье критикуются положения так называемого «объективно-истинного уголовного процесса» как нового его типа, высказывается мнение о недопустимости подмены научных идей псевдонаучными.

Кругликов Анатолий Петрович,

профессор Волгоградского государственного университета,

почетный работник высшего профессионального образования РФ,

кандидат юридических наук, профессор

e-mail: krug.ap@bk.ru

О так называемом «объективно-истинном типе уголовного процесса» и некоторых проблемах установления объективной истины по уголовному делу

Необходимо отметить, что в уголовно-процессуальную теорию порой включаются под видом научности наукообразные понятия, которые, несомненно, сказываются отрицательно как на обучении и воспитании студентов и аспирантов, на научной деятельности, так и на практике сотрудников правоохранительных органов. Полагаю, что многие из ученых-процессуалистов знают об этих понятиях, но или не обращают на них внимания, как не заслуживающих этого, или даже не знают о них. Конечно, каждый имеет право иметь свой взгляд по тем или иным проблемам уголовного процесса, но высказанные суждения должны иметь подлинно научное обоснование и соответствовать в главном, можно сказать, вековым канонам уголовного процесса, не противоречить им без достаточных для этого причин.  

В своей статье хочу обратить внимание коллег-процессуалистов и практических работников правоохранительных органов на активно внедряемое в уголовно-процессуальную науку понятие так называемого «объективно-истинного типа уголовного процесса» - по мнению некоторых авторов «более высокого типа уголовного процесса, чем состязательный»[1].

В указанной в сноске статье авторами «отстаивается необходимость четко различать два самостоятельных типа уголовного процесса – объективно-истинный и состязательный (выигрышно-проигрышный)»[2], обосновывается их противоположность.         

Как же определяют сторонники так называемого «объективно-истинного» типа уголовного процесса, его сущность, и как они характеризуют состязательный уголовный процесс?  

Указанные типы они характеризуют следующим образом: «необходимо четко различать самостоятельные типы уголовного процесса: объективно-истинный, в котором все процессуальные принципы и правовые институты направлены на достижение объективной истины. И состязательный (выигрышно-проигрышный), цель и средства которого не выходят за состязательный предел, за рамки, по сути, тавтологического подхода: «состязание для состязания», и пусть победит сильнейший, даже если позиция победителя не соответствует реальной действительности»[3].

И здесь возникают разные вопросы, в том числе такой: «Откуда появился так называемый «объективно-истинный» процесс? Во всех учебниках по уголовному процессу и в монографических исследованиях авторы говорят об «исторических типах уголовного процесса». Например, А.С. Кобликов, применительно к каждому новому типу уголовного процесса, писал о том, что необходимо выяснить: «…как и почему он возник, каковы его основные особенности и отличия от предшествующих типов уголовного процесса. Такой подход делает необходимым широкое использование сравнительно-исторического метода изучения социальных и правовых явлений, к числу которых относится и уголовный процесс»[4]. 

Григорьев В.Н., Победкин А.В., Яшин В.Н. отмечают: «Типы, формы и виды уголовного судопроизводства – понятия, связанные с историей развития данной процедуры, причем с историей процесса не одного отдельно взятого государства, а историей в общемировом масштабе. Её изучение позволяет выделить наиболее важные черты, свойственные уголовному судопроизводству на различных этапах развития человечества. Тип уголовного процесса – это организация уголовного суда в зависимости от развития состязательных начал, уровня гарантий прав личности, системы доказательств и способов их оценки»[5]. По обоснованному мнению В.П. Божьева, уголовный процесс России в существующем виде формировался на протяжении многих веков, последовательно проходя различные этапы в ходе становления. При этом он вобрал в себя не только российский, но и зарубежный опыт[6]. Значительный вклад в разработку вопроса о типах уголовного процесса и их сущности внесли А.В. Смирнов[7] и Б.К. Калиновский[8].

А что же  указанные выше авторы, сторонники «объективно-истинного процесса? -  Они лишь пишут о «самостоятельном»  так называемом «объективно-истинном»  типе уголовного процесса, не поясняя,  в каком виде он существует в современном уголовном процессе России.

 Но если состязательный тип уголовного процесса всеми авторами относится к одной из его исторических форм, то каким образом возник и когда появился так называемый «объективно-истинный»? Каковы его истоки? Надо ли при его зарождении принимать новый УПК РФ, вносить изменения в Конституцию РФ, менять принципы процесса и их содержание? Например, останутся ли в нём принцип равенства всех перед законом и судом, принцип гласности и др., какими будут меры процессуального принуждения и их виды?  Права и обязанности участников процесса? Каким будет досудебное производство, сохраниться ли стадия возбуждения уголовного дела, будут ли в новом типе процесса особые производства, подобные заключению досудебного соглашения о сотрудничестве, какими будут судебные стадии и сколько их будет при так называемом «объективно-истинном процессе» и т. д., и т. п.?

На поставленные вопросы авторы не отвечают, просто «объективно-истинный» и всё. Получается, что они открыли новый исторический тип уголовного процесса – «объективно-истинный»?  Лично мне это напоминает предложение одного очень известного артиста: «– Не пора ли, друзья мои, нам замахнуться на Вильяма… нашего Шекспира? – Предложил как-то директор одного народного театра в фильме "Берегись автомобиля".

Названные авторы, как отмечено выше, утверждают, что в так называемом «объективно-истинном» уголовном процессе «все процессуальные принципы и правовые институты направлены на достижение объективной истины». А в состязательном уголовном процессе, которого они называют не иначе, как «выигрышно-проигрышный» (лично мне такое выражение просто режет слух – А.К.), и в котором «цель и средства не выходят за состязательный предел, за рамки, по сути, тавтологического подхода: «состязание для состязания», и пусть победит сильнейший».

Авторы указанных работ ни много ни мало замахнулись на отрицание состязательного типа уголовного процесса, заменив его так называемым «объективно-истинным уголовным процессом». Возникает желание сказать: «Какая нелепость!». Ведь и в так называемом «объективно-истинном» уголовном процессе также участвуют прокуроры и защитники. Между ними ведутся споры, они состязаются по вопросам о наличии или отсутствии события преступления, о доказанности или недоказанности вины обвиняемого, о характере и размере ущерба, причиненного преступлением и по другим вопросам. Кто-то их них оказывается более убедительным, а кто-то менее? Это так или нет?

Так что и так называемый «объективно-истинный процесс» также состязательный! Так в чем же тогда отличие так называемого «объективно-истинного процесса» от процесса состязательного? Думается, что убедительного ответа на эти вопросы не получить.

По мнению названных авторов, как отмечено выше, в так называемом «объективно-истинном» уголовном процессе, «все процессуальные принципы и правовые институты направлены на достижение объективной истины». В то время как в «состязательном (выигрышно-проигрышном) уголовном процессе, «цель и средства не выходят за состязательный предел, за рамки, по сути, тавтологического подхода: «состязание для состязания», и пусть победит сильнейший, даже если позиция победителя не соответствует реальной действительности».

Приходится, к сожалению, констатировать, что сторонники так называемого «объективно-истинного процесса» не знают о сущности состязательного процесса, к которому человечество шло многие столетия и ещё продолжает идти.   

Никогда не думал, что в настоящее время придется выступать в защиту состязательного уголовного процесса, но с учетом отмеченных публикаций, это представляется необходимым.

Как известно, принцип состязательности был объявлен буржуазным в определенный период в СССР, позднее отношение к нему изменилось. В настоящее время он закреплен в Конституции РФ (ч. 3 ст. 123), в УПК РФ (ст. 15). Многое для закрепления данного принципа в законодательстве, для уяснения его роли в установлении объективной истины,  сделал известный ученый-процессуалист М.С. Строгович, Он писал: «состязательное построение и проведение судебного процесса обусловливают проверку на суде каждого факта, каждого обстоятельства, каждого доказательства, и с позиции обвинения, и с позиции защиты. Таким образом, суд получает возможность выслушать все, что подтверждает обвинение, и все, что говорит в пользу обвиняемого, не упустить ничего, что изобличает обвиняемого и отягчает его вину, что оправдывает обвиняемого и смягчает его ответственность. Это обеспечивает максимальные возможности установления истины» (выделено мною – А.К.)[9].  И.Л. Петрухин писал: «Наиболее подходящие условия для установления истины существуют в состязательном процессе»[10]. Говоря о принципе состязательности, В.М. Савицкий отметил, что суду помогает «…столкновение в суде двух противоположных функций – обвинения и защиты, что рождает спор, состязание борьбу мнений. Когда такой способ установления истины, отыскания правды применяется для решения вопроса о виновности, мы говорим, что судебное разбирательство основано на принципе состязательности»[11].

Обратимся к тому факту, что же говорится в разных странах и на разных языках по поводу установления истины в результате спора, состязания. Английский: thought thrives on conflict; Французский: de la discussion jaillit la lumière. Вот Латынь: «DU CHOC DES OPINIONS ... У нас это принято переводить, как «В спорах рождается истина». Буквально: «В столкновениях мнений являет себя истина».

Ещё Ф.А. Волькенштейн и А.В. Бобрищев-Пушкин писали: «Совершенства на свете нет в творениях рук человеческих, много опасных и вредных сторон и у состязательного уголовного процесса, но что же делать, если лучше пока ничего люди не выдумали?»[12].

Можно много еще говорить о сущности и значении состязательного уголовного процесса, но не вижу смысла. Лично мне непонятно, почему авторы так называемого «объективно-истинного процесса» отвергают приведенные взгляды? Почему состязательный уголовный процесс нельзя назвать, к примеру, объективно-истинным?         

Рассматривая сущность так называемого «объективно-истинного процесса» нельзя не обратить внимания на то, как его сторонники оценивают действующий УПК РФ. Так, Печников Г.А. и Бунин К.А. пишут: «концептуальная сущность действующего УПК РФ состязательная, все в нем осостязательствовано, все подчинено и служит состязательности, осостязательствованы, соответственно, и все принципы уголовного судопроизводства» (выделено мною – А.К.)[13].

Если исходить из указанного, значит, например,  и действие принципа состязательности на предварительном следствии тоже «осостязательствовано»? А как же быть с высказанной и обоснованной точкой зрения, что принцип состязательности на предварительном следствии действует не в полной мере? Так, И.Л. Петрухин писал о том, что Российский уголовный процесс традиционно относили и относят к «смешанному», или континентальному, с четким делением на тайное, письменное не состязательное досудебное производство и гласное, устное, состязательное судебное разбирательство. По его мнению, «если замысел законодателя сбудется, то предварительное расследование в России приобретет черты состязательности, и российский уголовный процесс перестанет быть «смешанным». Но, конечно, он не сможет сразу избавиться от таких свойственных инквизиции черт, как тайное письменное производство, прокурорский надзор за следствием и некоторые другие. Однако подлинное преобразование предварительного расследования в России путем внедрения состязательности маловероятно … Чтобы уровнять во всех процессуальных возможностях обвинение и защиту (выделено мною – А.К.), т. е. ввести параллельное адвокатские расследование с обязательным приобщением к уголовному делу добытых таким образом доказательств и установлением правила – ходатайство защиты о проведении тех или иных процессуальных действий подлежат обязательному удовлетворению. Однако мало шансов ожидать, что столь глубокие преобразования будут проведены»[14]. 

И ещё, кратко, об одном из принципов уголовного процесса. Г.А. Печников и К.А. Бунин пишут: «На наш взгляд, вовсе не случайно принцип публичности не закреплен в действующем уголовном процессе, он уступил свое место диспозитивности, состязательности»[15]. Это как же «не закреплен»?!

Наоборот: В уголовном процессе России – и в досоветский её период, и в настоящее время – всегда господствовал и господствует принцип публичности. Так, В.К. Случевский публичность называл основным принципом процесса. Принцип этот, по его мнению, заключается в том, что совершившееся преступное посягательство на охраняемую государством правовую норму создает право государства на применение уголовной кары, осуществляемое в установленном законами процессуальном порядке уполномоченными на то лицами, независимо от воли потерпевшего лица»[16].

О принципе публичности в современном уголовном процессе России пишут А.С. Александров[17], В.П. Божьев[18] и многие другие авторы.

И здесь хотел бы отметить следующее.

Уважаемые авторы, отрицающие наличие принципа публичности в современном уголовном процессе России! Обратите свое внимание на ч. 2 ст. 15 и ч. 1 ст. 45 Конституции РФ,  ч. 2 и 3 ст. 21, ст. 73, ч. 1 ст. 144, ч. 1 ст. 157 УПК и другие нормы, в которых закреплен принцип публичности.

Например, в ч. 1 ст. 144 УПК РФ говорится, что дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной УПК РФ, принять по нему решение. А часть 2 ст. 21 УПК РФ, которая называется: «Обязанность осуществления уголовного преследования» предписывает:       «В каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные настоящим Кодексом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления».

В ст. 146 УПК РФ говорится о порядке возбуждении уголовных дел публичного обвинения, см. также положения  ст. 20 УПК РФ, а ст. 157 УПК РФ предписывает обязанность производства неотложных следственных действий и т. д.

Изложенное свидетельствует о том, что нельзя говорить, как это делают Г.А. Печников и К.А. Бунин, о том, что в УПК РФ не закреплен принцип публичности.

Конечно, авторы имеют право считать весь уголовный процесс России чисто состязательным, чего я, к сожалению, признать не могу, но как научные работники они должны были учесть и проанализировать вышеназванные точки зрения и попытаться опровергнуть их конкретными доводами.

Можно приводить и анализировать много других положений из работ сторонников так называемого «объективно-истинного процесса», но, к сожалению, установленный объем статьи не позволяет сделать это. Остановлюсь лишь ещё на двух из них.

Сторонники  так называемого «объективно-истинного процесса» неверно понимают роль суда в действующем уголовном процессе. Так Г.А. Печников и В.С. Посник пишут: «Как независимый арбитр в правовом споре суд основывает свой вывод, решение по делу (определяет победителя состязательного поединка) (выделено мною – А.К.), исходя из тех доказательств, которые представили суду стороны».

«Суд по существу пассивен (выделено мною – А.К.), он не призван в состязательном УПК РФ, устанавливать объективную истину, но обязан констатировать истину юридическую (формальную, судебную)»[19].

Не дело в статье давать давно уже состоявшееся в науке определение принципа состязательности, говорить о его содержания – это и принцип равенства сторон, и принцип процессуальной независимости суда. Приведу лишь два важных суждения о роли суда: «роль уголовного суда в процессе в наши дни далеко не пассивна – он вправе и даже обязан активно участвовать в собирании и проверке доказательств с тем, чтобы установить по делу объективную истину. Это объясняется публичным значением интересов, затрагиваемых в уголовных делах»[20]. Л.В. Головко в пока единственном в постсоветское время Курсе уголовного процесса пишет: «обвинительно-состязательный характер судебного разбирательства не превращает судью в «пассивного арбитра» между сторонами. Он по-прежнему активен, вправе производить судебно-следственные действия по своей инициативе, самостоятельно вести допрос свидетелей и т. д. Иначе говоря, деятельность судьи направлена здесь не только и не столько на разрешение спора, сколько опять-таки на установление материальной (объективной) истины»[21].

Почему бы названным авторам не поспорить с точкой зрения Головко Л.В., Смирнова А.В. и других о роли судьи в состязательном процессе? Да потому, что у них нет оснований для спора.

И действительно, ст. 86 УПК РФ дает суду право собирать доказательства, ст. 87 – проверять их, ст. 88 – оценивать их с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности…Суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе.

В соответствии с ч. 2 ст. 17 никакие доказательства для судьи не имеют заранее установленной силы.

Кроме того, суд правомочен рассматривать ходатайства участников процесс о приобщении к делу представленных ими доказательств, рассматривать жалобы на действия и решения, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства (ст. 125 УПК РФ), давать разрешение на производство определенных следственных действий (статьи 29, 165 УПК РФ). Суд вправе вернуть дело прокурору (ст. 237 УПК РФ), по основаниям и в порядке, указанным в законе, прекратить уголовное дело, все собранные в ходе предварительного следствия и представленные в суд доказательства проверяются в ходе судебного следствия. Приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (ч.3 ст. 240 УПК РФ). При отмене приговора или иного судебного решения и передаче уголовного дела на новое судебное разбирательство либо при возвращении уголовного дела прокурору суд не вправе предрешать вопрос, в том числе, о достоверности или недостоверности того или иного доказательства (ст. 38919 УПК РФ), и т. д. и т. п.

Где же здесь «пассивная» роль суда, о которой говорят  названные авторы?

И немного - об «объективно-истинной процессуальной жалобе» и «состязательно-выигрышной процессуальной жалобе», о которых рассуждают Г.А. Печников, С.Д. Назаров и В.Г. Волколупов, и которые полагают, что «объективно-истинная справедливость в уголовном процессе выше справедливости победителя правового поединка сторон в состязательном уголовном процессе»[22].

Признаюсь: у меня нет желания комментировать названные, очевидно, по мнению авторов, научные суждения. Но приходится, если взялся за настоящую статью.

Авторы пишут: «Процессуальная жалоба в объективно-истинном процессе обладает объективно-истинным свойством и направленностью. В состязательном типе уголовного процесса (УПК РФ) в силу самодостаточности состязательности (поскольку состязанием сторон обвинения и защиты определяется сильнейший, победитель) объективная истина не приемлется; в таком уголовном процессе и процессуальные жалобы имеют состязательно-выигрышную направленность, независимо от того, соответствует ли позиция победителя реальной действительности или нет»[23].

Ну что здесь сказать? Возникает желание спросить у авторов, например, о том: жалоба обвиняемого на отказ следователя о назначении по делу дополнительной экспертизы, или жалоба потерпевшего на отказ следователя о вызове определенных граждан и допросе их в качестве свидетелей – к какому виду жалоб их следует отнести – к процессуальной жалобе в «объективно-истинном процессе» или к процессуальной жалобе в состязательном уголовном процессе? Думается, что четкого определенного ответа на эти вопросы, как и на многие другие, связанные с ними, не получить.

Можно представить такую картину: прокурор района спрашивает своего помощника: «Ты где был?», и получает ответ: «В суде, участвовал в выигрышно-проигрышном уголовном процессе». Можно представить и реакцию прокурора на эти слова…

Авторы в приведенных выше работах анализируют положения, так называемого неизвестно откуда появившегося «объективно-истинного» типа уголовного процесса. И здесь появляются вопросы: как можно исследовать то, чего нет? Это, какие же общественные отношения регулируются в том процессе, которого нет?!

И если современный уголовный процесс России, по приведенным выше утверждениям авторов, «весь состязательный», то, понятно, что в нем нет места так называемому «объективно-истинному».  Так что же исследовали авторы?

Все рассуждения авторов о  так называемом  «объективно-истинном» типе процесса, построенные исходя из несуществующего мифического «объективно-истинного-процесса», противоречат уголовно-процессуальному законодательству и Конституции России, являются ошибочными.

В заключение приведу обоснованное суждение А.С. Александрова и И.А. Тутиковой, высказанное ими на Международной научно-практической конференции, прошедшей в Академии управления МВД РФ: «все нации рано или поздно придут к состязательной - единственно нормальной системе уголовного судопроизводства, хотя не совсем одинаково: своими путями, со своими особенностями. Но лучше это сделать пораньше и самим, чем позже и под диктовку «варягов»[24]. 

Убеждён, что теории, подобные «объективно-истинному процессу» нельзя оставлять без внимания: пойдут соответствующие статьи, диссертации и под видом научности в уголовно-процессуальную теорию войдут различные наукообразные взгляды.