Желая в очередной раз разобраться в хитросплетениях генезиса и эволюции уголовного судопроизводства, процессуалисты России 6 - 8 октября 2010 г. собрались в Санкт-Петербурге на свой очередной саммит, обозначив тему рассуждений предложением, вынесенным в название статьи.

УГОЛОВНАЯ ЮСТИЦИЯ: СВЯЗЬ ВРЕМЕН

Н.А. КОЛОКОЛОВ

Колоколов Н.А., доктор юридических наук, гость конференции.

Уголовная юстиция стара как мир! Впрочем, это в России она с древнейших времен - "уголовная", в других странах эта юстиция преимущественно либо "преступная" (англ. - criminal), либо "наказательная" (нем. - straf, фр. - penal). К слову сказать, и в нашем Отечестве с некоторых пор уголовная юстиция таковой тоже быть перестала, поскольку головы не только не секутся, но и даже самые отъявленные мерзавцы не расстреливаются. Следовательно, приближается тот час, когда искатели сути в форме заговорят о смене таких устоявшихся терминов, как "уголовное право", "уголовный кодекс", "уголовная политика" и т.п. Изменит ли очередной ребрендинг карательной деятельности государственных аппаратов сущность лелеемой обществом "индустрии" под нынешним названием "юстиция уголовная"?
Желая в очередной раз разобраться в хитросплетениях генезиса и эволюции уголовного судопроизводства, процессуалисты России 6 - 8 октября 2010 г. собрались в Санкт-Петербурге на свой очередной саммит, обозначив тему рассуждений предложением, вынесенным в название статьи.
Инициаторами мероприятия, как обычно, явились признанные мастера в сфере организации научного общения на высшем уровне: профессор А.В. Смирнов и доцент К.Б. Калиновский.
Думается, что нет нужды тратить драгоценное журнальное пространство на перечисление прибывших на конференцию специалистов. Достаточно одной фразы: представительство было более чем достойным, введенная в научный оборот информация оказалась интересной, а методы ее подачи - порой завораживающими.
Первым обратил на себя внимание профессор Я.И. Гилинский. Лейтмотивом его выступления явилось суждение: "Наказываем зачем?" Оспорить сказанное уважаемым мэтром практически невозможно. Например, США: 5% мирового населения и 25% от мирового "тюремного населения" (2 300 000). Янки чего-то этим добились? Рядом Канада: тот же народ, та же история, та же экономическая система, однако уровень преступности у северного соседа в семь раз ниже! Соответственно, и меньше расходы на наведение порядка.
А что же уголовный процесс, как далеко он продвинулся за годы своего четырехтысячелетнего существования? Увы, он, как и прежде, состязательный! Это его качество закреплено даже в конституциях! С одной стороны: охотник - государство, с другой - дичь, подсудимый! Общество - зритель! Если верить СМИ - зритель весьма азартный! И прокурор (охотник-профессионал), и общество искренне расстраиваются, если дичи удается избежать заранее отведенной ей участи: сесть в тюрьму. На этом фоне разговор о презумпциях да и правах человека (про них в конституциях тоже много чего сказано) явно надуман, а поэтому и неуместен, как когда-то во времена Римской империи на арене Колизея, при принятии решения об убийстве храбро бившегося, но в силу своего возраста проигравшего гладиатора.
Профессор А.В. Смирнов считает, что с развитием информационных технологий многое из этого "темного прошлого" канет в Лету, умная электроника поможет объективизировать подлежащие оценки доказательства. Мы только задумали совершить преступление, а соответствующие ЭВМ это уже зафиксировали и "повели" нас от стадии к стадии к оконченному составу.
Особый интерес представляет суждение А.В. Смирнова также и о том, что глобальная паутина Интернета позволит "выкатить" на всеобщее обозрение любой из процессов в режиме реального времени, она же позволит любому члену общества выступить судьей! Жюри присяжных - весь народ! Потрясающе!
Ораторами были затронуты и более "земные" проблемы. Профессор Д. Иллюминати рассказал об особенностях итальянского уголовного процесса. Он, оказывается, весьма схож с российским, так как делится на досудебную и судебные стадии. Суд там - мечта наших консерваторов, он настолько самостоятелен, что вправе быть "святее Папы Римского", назначает наказание более суровое, чем просит сторона обвинения. Более того, он иногда даже игнорирует отказ прокурора от обвинения.
Правда, есть и различия. Причем весьма существенные! Например, итальянские судьи вообще не видят материалов уголовного дела, с документами работают только стороны. Иное, наверное, было бы и немыслимо, поскольку согласно УПК Италии судьи коронные и судьи из народа у них заседают в одной коллегии.
В России судья-чиновник в ответе за все без исключения. В некоторых случаях закон вменяет ему в обязанность оценить имеющиеся по делу доказательства еще до назначения судебного заседания (ч. 7 ст. 316 УПК РФ). При этом он совершенно не связан позицией сторон, так как вправе прекратить уголовное дело, несмотря на полное признание подсудимым своей вины.
В интересном ракурсе представил эволюцию УПК РФ адвокат Г.М. Резник. Он долго недоумевал, зачем специальную норму - ч. 1 ст. 108 УПК РФ дополнили фразой о том, что судебное решение о заключении под стражу не может быть основано на информации, полученной с нарушением ст. 89 УПК РФ.
Действительно, зачем нужна специальная норма, если есть общая, в разумности которой никто не сомневается? Думается, что проблема здесь не в законодателе, которого, как выразилась профессор Е.А. Зайцева, не "лягает" лишь ленивый, а в морально-деловых качествах современных правоприменителей. Высшая школа! Ты готовишь не правоведов, а "законников", результат: правоприменитель ждет от законодателя не общей нормы, применение которой трудно представить себе без соответствующей правовой культуры, а подробнейшей и скучнейшей инструкции. До того детальной, что в ней можно найти ответ на все поставленные жизнью вопросы. Такого, конечно, не бывает, но наш правоприменитель об этом наивно мечтает.
Связь времен и расстояний - это то общее, что объединяет специалистов в области уголовного судопроизводства по всему миру. С одной стороны, вроде ничего нового. Профессор А.С. Шейфер, например, заявил, что он обнаружил факт укрытия преступления от учета в 1832 г., следовательно, нежелание трудиться правоохранителям свойственно перманентно? Это к тому, что чиновник во все времена чиновник. Монополизм и унификация в этой сфере лишь усугубляют положение!
С другой стороны, даже в хорошо известном можно найти массу интересного. Так, профессор Д. Канн через призму дела полковника Абеля поведал нам о достоинствах уголовной юстиции США, а профессор А.Д. Прошляков увлекательно рассказал о хитросплетениях расследования обстоятельств гибели и реабилитации царской семьи.
Профессор Л.В. Головко с убежденностью романтика-реформатора настаивал на том, что как предварительное расследование в России ни назови: "милицейским", "полицейским", "прокурорским" - и даже в соответствии с Указом Президента РФ от 27 сентября 2010 г. вовсе оставь его без названия, статуса административного правоотношения оно все равно не утратит. Российские следователи, бывшие обладатели классных чинов, против этого не возражают, так как готовятся примерить новые мундиры офицеров юстиции. Куда же им без мундиров да погон, ведь согласно проекту Федерального закона "О Следственном комитете РФ" нижестоящие беспрекословно подчиняются вышестоящим... Вот тебе, бабушка, и свобода оценки доказательств... Толкуй ст. 17 УПК РФ, как хочешь...
Выступил на конференции и профессор Ванг Шизхоу из Пекина. Восток - дело тонкое, поэтому не будем комментировать его выступление. Помнится, когда в рамках совместных мероприятий, проводимых странами - членами ШОС, в Верховном Суде РФ собрались председатели верховных судов этих государств, судья Верховного Суда РФ профессор А.А. Толкаченко задал председателю Верховного Суда КНР вопрос о судье военных судов в этой стране и получил весьма оригинальный ответ. "Мы - утверждаем смертные приговоры, выносимые судами Китайской народной армии, мы их утверждаем даже тогда, когда они должны быть немедленно приведены в исполнение..." Как говорится, комментарии излишни! Восток!
В свое время российская интеллигенция с вожделением повторяла: "Вот во Франции была Великая французская революция, а у нас нет!" Дождались, в 1917 г. бунт начался и в России. Во Франции революционеры разогнали Сорбонну, гильотинировали профессуру, после Октябрьского вооруженного переворота 1917 г. досталось и профессуре российской.
Результат Великой французской революции - кодексы Наполеона, один из которых, УПК Франции, с 1864 г. в основе нашего уголовного судопроизводства. Где же в России результат, аналогичный французскому, или наш бунт оказался исключительно "бессмысленным и беспощадным"? В чем же тогда связь времен? Неужели все предвидел великий Наполеон?