Смирнова И.Г., Кандидат юридических наук, доцент, докторант кафедры уголовного процесса и криминалистики БГУЭП

Гражданское общество как один из регуляторов аксиологического значения
уголовного судопроизводства: постановка вопроса

Мировой опыт существования и функционирования государства и права, как отмечает Ю.В. Тихонравов, говорит о том, что в праве выражается, прежде всего, воля властвующих, но верно также и то, что она, опасаясь социальных взрывов и утраты своего привилегированного положения вынуждена считаться с волей и интересами подвластных1. Таким образом, в сфере уголовного судопроизводства, которая является прерогативой исключительно государственной деятельности, актуальна проблема взаимоотношения личности и власти. Бесспорно, что только при умелом ее разрешении может быть также положительно оценена аксиологическая составляющая уголовного судопроизводства. Такие взаимоотношения следует рассматривать как отражение объективно существующей потребности согласования, упорядочения совместной деятельности. Они появляются на почве взаимозависимости и обусловлены необходимостью принимать решения, согласующиеся с интересами всех заинтересованных субъектов2.    

Иными словами, любая система, коими являются как уголовное судопроизводство, так и общество в целом, нуждается в управлении. Системы любого типа стремятся к усложнению своей структуры и технологии, что делает невозможным их контроль и координацию только на неформальном уровне или на уровне саморегуляции. Следовательно, необходимо применение действенных регулирующих управленческих механизмов. В отличие от стихийного регулирования государственное управление носит сознательный характер. Следовательно, речь идет ни о чем ином, как о регуляторах, т.е. признаваемых государством и получивших законодательную поддержку механизмах управления уголовно-процессуальной деятельностью для обеспечения достижения ее целей и задач.

Вместе с тем, необходимость обеспечения безопасности жизненно важных интересов общества, личности и государства, а также их баланса обусловливают потребность применения как регулирующих механизмов, так и элементов саморегуляции. 

Уголовному судопроизводству как системе, а также как элементу такой мега-системы как общество, присущи черты самоорганизации и саморегуляции. Так, Ю.А. Гончан в этой связи отмечает, что в теории систем существует два подхода к формированию исследовательской модели: либо ее конструирует сам субъект, либо модель возникает путем самоорганизации. В первом случае все довольно просто: субъект подбирает объекты и роли компонентов, находя разумный компромисс между своими способностями и потребностями конкретного анализа. Если же система самоорганизуется, то все становится гораздо сложнее. В конечном итоге уголовное судопроизводство как раз и относится к числу таких систем1.

На основании изложенного полагаем, что обеспечение социальной ценности уголовного судопроизводства возможно различными путями, одним из которых выступает использование потенциала гражданско-правовых институтов. Так, в свое время выдающийся немецкий ученый Франц фон Лист писал: «Самыми необходимыми для уголовного политика знаниями являются антропология в обширнейшем смысле и история развития народов. Не менее важно для него исследовать причины происхождения преступления, основания которого коренятся нередко менее в нравственном падении и испорченности преступника, чем в недостатках учреждений гражданского общества, членом которого он состоит»1 (выделение мое – И.С.). Как представляется, именно гражданское общество является ярчайшим показателем саморегулируемой системы. Поэтому гражданское общество, имманентно присущие ему институты выступают самостоятельным регулятором социальной ценности уголовного судопроизводства.

В современных научных исследованиях употребление термина «гражданское общество» носит повсеместный характер. Но в чем бы ни заключалась, по мнению ученых, природа гражданского общества, можно говорить о следующих закономерностях.

Во-первых, ключевым моментом в построении гражданского общества выступает указание на особую его организацию, наиболее благоприятную для каждого его члена.

Во-вторых, гражданское общество возникает только там и тогда, где и когда для этого имеются предпосылки политического, экономического, культурного и социального характера. Иными словами, в социальном государстве,  которое помимо доступности социальной поддержки всем членам общества, принципа контроля и регулирования социальных процессов, социальных прав личности, социальной ответственности государства, систем социальной защиты, характеризуется также наличием в нем развитых элементов гражданского общества2.

В-третьих, движущей силой гражданского общества выступает категория интереса, который не может быть отождествлен с государственным интересом, но и не является антагонистическим по отношению к нему. Так, С.В. Калашников справедливо отмечает, что государственная политика только тогда рациональна, когда опирается на приоритетное значение не индивидуальных, а общественных интересов3 (вот он великий принцип публичности!)

Наконец, гражданское общество немыслимо вне права и правовых категорий. Связь гражданского общества и права носит взаимообусловленный характер. Так, именно право является основой, фундаментом для формирования и развития гражданского общества. И, напротив, право, каким бы совершенным оно ни было, приобретает должное значение только в условиях правоприменения в развитом гражданском обществе. Однако особенности назначения институтов гражданского общества в современном российском государстве говорят о том, что гражданское общество более близко праву естественному, нежели позитивному праву. И это правильно.

Данное утверждение приобретает особую актуальность в сфере уголовного судопроизводства, где вопросы борьбы различных групп интересов носят наиболее острый характер. Однако требуется ответить на вопрос о том, в чем видится развитие в России элементов гражданского общества, способных воздействовать на уголовное судопроизводство и его аксиологическую составляющую.

Есть ли в России в настоящее время гражданское общество? Если следовать официальной позиции, согласно которой развитие полноценного гражданского общества видится в деятельности политических партий, профессиональных союзов и других общественных организаций1, то следует признать, что формально гражданское общество в России успешно функционирует. Вместе с тем, «государство появляется как институционализированная политико-правовая машина …, отделенная от гражданского общества»2 (выделение мое – И.С.). Следовательно, институты гражданского общества должны быть отличными от государственных институтов.

В этой связи, среди таковых, имеющих принципиальное значение для развития современного российского уголовного судопроизводства, на наш взгляд, можно упомянуть институт народного участия в отправлении правосудия, Общественную палату РФ, адвокатуру, институт Уполномоченного по правам человека в РФ, НПО, правозащитные организации, государственные юридические бюро, юридические клиники.

Особенности развития российского общества на современном этапе обусловливают необходимость отступления от либеральной или англосаксонской моделей гражданского общества. Прав А.С. Федотов, настаивающий на возвращении концепции гражданского общества ее изначальной феноменологической и аксиологической значимости в рамках Гегелевского понимания гражданского общества, в основе которого лежит не свобода индивида, а целостный корпоративный этатический мир1.

Таким образом, можно констатировать, что эффективное, развитое гражданское общество – это система «правовых механизмов влияния граждан на государственные структуры»2. К сожалению, в настоящее время государство, так или иначе, ограничивает гражданские инициативы, которые могли бы оказать действенное влияние на развитие уголовно-процессуальной деятельности. К тому же, этот процесс носит обоюдный характер. Наличие активных гражданских инициатив подвигло бы государство на то, чтобы предпринимать меры, способствующие развитию элементов гражданского общества. К сожалению, исследователи отмечают, что возможность образования неофициальных социальных институтов занимает в массовом сознании последнее (!) место3.

Тем не менее, институты гражданского общества начинают функционировать более активно. Их основное предназначение видится нами в дополнительной защите прав и свобод личности – члена общества. По сути, гражданское общество – это тот противовес государственной власти, который должен показать дальнейшее направление развития  общества, помочь сформировать систему социальных ценностей, обеспечить ее стабильность и функциональность; это мини-модель общества в своем опережающем развитии. Конечно, нельзя забывать особенность российской ментальности,  заключающуюся в том, что в современном общественном мнении превалирующую роль играет оценочная функция, и менее последовательно проявляются защитная и контрольная функции. Пока же общество может оценивать те или иные обстоятельства или явления (как правило, критически), но менее расположено к осуществлению контроля. В этой связи реализация институтами гражданского общества своих функций представляется необходимой и более чем актуальной, т.к. последние выполняют крайне важные воспитательную и ориентирующую социальные функции, показывая основные направления общественной деятельности, наиболее нуждающиеся в законодательном обеспечении и достойном урегулировании.